Предавшие крылья

Елена Яр (2024)

Людей давно предали крылья. Лишь немногие имеют магический дар, а летать не может никто. Эффи мечтает поступить в магическую академию. Но все вокруг против, и тогда она решает пойти своим путем. Копит магию, осмеливается просить протекции у черного отшельника, притворяется парнем для учебы в академии. Опасность представляет лишь бывший жених, который может ее узнать и разрушить все планы.

Студентка 3

Мне удалось раздобыть план академии. Это оказалось не очень сложно: я сходила в библиотеку и познакомилась с ее хранительницей. Тетушка, напоминающая нашу семейную кухарку, но не пахнущая выпечкой, была очень добра. Ей сразу запал в душу «вежливый читающий юноша», и она нашла для меня карту первокурсника. Так что теперь я не потеряюсь.

Впрочем, я полагала, что заблудиться — это наименьшая из подстерегающих меня проблем. Так и вышло.

Первым в моем расписании значился урок защиты.

На Празднике открытых дверей академии я когда-то была, что так что вид аудитории не вызвал у меня удивления. Да, она скорее напоминала арену для боев, чем учебный класс. Широкий овал каменного пола был окружен сплошным бортиком, сложенным из того же камня. И лишь за его пределами шли концентрические полукружья студенческих мест. Деревянные прочные парты были то тут, то там поцарапаны или прожжены. Видимо, не все студенты справлялись со своей защитой.

С другой стороны от ристалища поднималась глухая стена. По всю ее высоту была выбита руна гашения магии. Вероятно, туда направляли вышедшую из-под контроля атаку. Интересно, за стеной есть трансформатор и накопитель, чтобы все эти студенческие всплески не расходовались зря?

Студентов уже было много, не меньше пары десятков. Большинство — парни, но три девушки все же наличествовали. И все как один подняли на меня глаза. Я чувствовала любопытство, сомнения, даже презрение. Но нечто объединяло всех: зависть. Они, чтобы оказаться сегодня в этом месте, шли долгих четыре с половиной года. А я просто прошагала в ворота. И я понимала эту препарирующую, испытывающую колкость их взглядов. Но легче от этого не становилось.

Едва подавила в себе желание сбежать. Отвлеклась на маленькую, но первоочередную проблему: куда сесть? Уйду наверх — решат, что ученик Грома струсил. Сяду вперед — решат, что выделываюсь. Так что я направилась к одному из средних рядов, но едва я вознамерилась занять свободное место, парень с ряда выше бросил на сиденье передо мной сумку.

— Здесь занято.

Рыжее веснушчатое лицо расплылось в такой глумливой улыбке, что списать это на случайность не удалось бы при всем богатстве фантазии. Я посмотрела ему прямо в глаза и четко произнесла:

— Один.

— Что? — Выражение непонимания мелькнуло и снова спряталось за издевкой.

— Я делаю скидку на тупость оппонента и прощаю хамство лишь трижды. У тебя осталось две попытки.

— За тупого ты тоже мне непременно ответишь, но сейчас меня гложет любопытство. И что же будет после цифры три?

Выбить из седла его не удалось, хотя я не особо и рассчитывала.

— Пусть будет сюрпризом.

Взгляд рыжего метнулся за мою спину. Не надо было оборачиваться, но я инстинктивно поглядела через плечо. Алекс Шеффилд. Он стоял, скрестив руки на груди и недовольно меня разглядывал. И рыжий расслабился: раз лучший ученик курса, куратор новенького, его тоже не одобряет, то беспокоится не о чем.

Я отвернулась и направилась на верхние ярусы аудитории. Что ж, наблюдать за всем вообще-то лучше именно отсюда. Надеюсь, меня сегодня трогать не будут, и я смогу составить хоть какое-то мнение об однокурсниках.

Но и этой мечте исполниться не удалось.

Едва высокий и тощий, как жердь, преподаватель вошел в дверь, его острый взгляд тут же выцепил меня среди остальных. Темные глаза блеснули как-то особо предвкушающе, и я заподозрила неладное. Как я прочла в памятке, его звали господин Данли — дурацкое имя, не зря мне сразу не понравилось.

Он прошел к преподавательскому месту, которое было сбоку у окна и обозначалось небольшой тумбой, обвел глазами присутствующих и торжественно сказал:

— Господа маги, рад приветствовать вас в этот удивительный день. Никак я не предполагал, что в середине пятого курса у меня учеников прибавится. Обычно личинки магов лишь отсеиваются в силу своей несостоятельности.

Угольки глаз вцепились в меня, а рот растянулся в неприятной улыбке.

— С вами теперь будет ходить на занятия ученик самого Басбарри Грома. Его зовут Фима Харпер, и я предлагаю ему сразу же показать нам, что он освоил на Громовом Хребте.

— На Грозовом, — громко поправила его я. Понятно, что он знал, где живет Басбарри, и ошибку сделал специально, чтобы меня проверить. Если и были головы, которые ко мне не повернулись, то сейчас эта оплошность была моментально исправлена. Я встала и направилась на ристалище. Взгляды буравили меня, вызывая жгучее желание сотворить что-нибудь огненное, яркое и, возможно, обжигающее. Я бы поглядела заодно, насколько хорошо господин Данли преподает защиту. Картина была такой четкой и желанной — я едва сдерживалась.

О, как я благодарила маму и гувернанток за мое воспитание — кто бы знал, что оно мне больше всего пригодится именно здесь. Я встала посередине свободного пространства, вежливо улыбнулась и поглядела на учителя.

— Благодарю за представление, господин Данли.

— Харпер, вы изучали магическую защиту?

— Да.

— Насколько хорошо вы ею владеете?

— Достаточно, чтобы присутствовать на этом уроке.

— Великолепно! — Он едва не хлопнул в ладоши от восторга. — Тогда вы не откажете нам в любезности и продемонстрируете свои навыки. Кто готов бросить вызов Харперу?

С лавки тут же поднялся тот самый рыжий наглец. Ну слава богам. Наконец-то череда неудач меня оставила, и я на законных основаниях смогу надрать ему зад. Рыжий вальяжно вышел и встал передо мной.

— Что я могу применить к нему, господин Данли? — уточнил рыжий отчетливо.

— Харпер утверждает, что достоин находиться в нашем классе. А значит: все, что сочтете возможным, Мунк.

— Ну что, коротышка, — негромко обратился Мунк ко мне, — вот и пришла пора держать ответ.

— Это уже «два», — спокойно сообщила я.

И он бросила в меня магический сгусток. Довольно неумело бросил, надо сказать. Он выталкивал из себя сырец, лишь в самый последний момент трансформируя его в ледяную сеть. Сеть вышла кривой. Она растягивалась, делая соты больше, узлы в ее перекрестьях становились тоньше, и казалось, она в некоторых местах вот-вот лопнет. Если бы такую сделала я, учитель гонял бы меня часа три по базовым заклинаниям, пока в зубах бы не навязли. А потом еще три часа просто гонял бы по горам, чтобы голова от дури проветрилась.

Я легко поймала сеть одной рукой, защищенной заклинанием, встряхнула ее, закручивая в ком и отправила в руну-нейтрализатор. Изображение мигнуло, пробегая по бороздкам руны голубыми вспышками и впитало чужое оружие очень быстро. Похоже, накопитель все же за стеной имелся. Разумеется, мне очень хотелось вернуть сеть владельцу, я бы могла напихать в нее несколько присосок, и даже если бы Мунк отбился, присоски успели бы зацепиться за открытые участки кожи, а потом зудели бы и чесались еще неделю. Но мне разрешение нападать от учителя не поступало, поэтому мне приходилось довольствоваться лишь оборонительной позицией.

— Что-то еще? — Я подняла брови, неотрывно глядя на Мунка, и даже не пыталась скрыть иронии.

Тот нахмурился, и следующий сырец, выдавленный студентом, превратился в колкий ледяной дождь, летящий прямо в меня. Льдины не все смогли провернуться в воздухе, поэтому часть из них летели острой стороной назад и явно были не так опасны. Слабо, очень слабо. Я вскинула руки, огненным жаром превратила обломки льда в пар, а затем, опуская руки вниз, как можно более незаметно толкнула его чуть от себя. Охлаждающийся воздух сначала закрыл всего Мунка от моих глаз, а потом осыпался каплями на пол. Рыжий стоял весь мокрый и едва не рычал, но кинуться на меня с кулаками не осмеливался. Пару смешков раздались из-за парт.

— Гаденыш! — выдавил Мунк.

Я одними губами произнесла слово «три» и лишь потом обернулась к преподавателю:

— Господин Данли, возможно, у вас есть более талантливый ученик? Похоже, Мунку тяжеловато даются атаки, ему б еще подучиться.

Со стороны студентов раздалось новая доза веселых смешков, которые для меня звучали как лучшая музыка. Раз над моими шутками смеются, значит, вряд ли меня так уж люто ненавидят. А значит, есть шанс побороться если не за дружбу, то хотя бы за нейтралитет.

— Мунк, на место, — недовольно скомандовал Данли и обвел глазами аудиторию. — Шеффилд!

Я напряглась и стрельнула глазами на Алекса. Тот медленно поднялся, но выходить не спешил.

— Господин Данли, — уверенный голос парня разнесся по аудитории. — Меня назначили куратором новенького, и я не уверен, что будет корректно…

— Шеффилд, на арену! — приказал Данли.