Морозко

Анастасия Кристаль (2025)

Давно прошли те времена, когда в суровые зимы девушек приносили в жертву полубогу Морозу. Однако для тех, кто хотел избавиться от нежелательной девушки, такой способ мог показаться вполне приемлемым. Анастасия, дочь престарелого плотника, была обвинена в колдовстве своей мачехой. Старейшины приняли суровое, но, как им казалось, справедливое решение: колдунью, которая навлекла на них непогоду, теперь должны принести в жертву суровому и безжалостному Морозу.

Жрица Мокошь

— Как она могла сюда попасть! — в гневе воскликнул Мороз, входя в свои покои в сопровождении Хорса и Северина. Почти вся комната была покрыта льдом. Он направился к рабочему столу, на котором лежали лишь карты местных земель и хрустальный шар на узорчатой подставке.

Мороз провёл рукой над шаром, и его внутреннее пространство сначала заполнилось дымкой, а затем в нём появился миниатюрный терем, точная копия настоящего. Можно было даже разглядеть снежную стену, которую лепили Хорс и Настя. Мороз внимательно изучал содержимое сферы, в то время как мальчик выглядел обеспокоенным, а лицо Северина было мрачным и серым.

Спустя некоторое время Мороз поставил сферу на подставку, и теремок в сфере постепенно растворился.

— В барьере нет бреши, значит, кто-то из нас привёл сюда эту тварь, — злобно прошипел Мороз. Он всегда приходил в ярость, когда кто-то нарушал его границы. Если он не может защитить свой дом, то кого же он сможет защитить?

— И почему она похитила Настю, а не Хорса? — проговорил Мороз, расхаживая из угла в угол, словно разъярённый тигр.

— Возможно, она искала пропитание и выбрала самую беззащитную жертву, — предположил мальчик. Его голос слегка дрожал, а руки слегка тряслись. Меньше всего он хотел верить в то, что говорил.

— Сейчас самое важное — выяснить, куда она её утащила. Удивительно, но я ни разу не находил логово этой нечисти, хотя хорошо знаю эти места, — бормотал Мороз, размышляя о том, куда могла пропасть девушка.

— Она не из этих мест, — тихо вмешался Северин.

Мороз внимательно посмотрел на юношу и подошёл к нему вплотную.

— Рассказывай, — проговорил князь. Его голос был тихим, но в нём чувствовалась грозная и властная сила.

***

Настя с ужасом наблюдала за тем, как старуха с необычайной ловкостью перемещалась по пещере. Она прихорашивалась, пытаясь костяным гребнем расчесать свои путы, и напевала что-то себе под нос.

— Зачем я здесь? — набравшись смелости, спросила Настя.

Только сейчас старуха обратила на неё внимание. Она обернулась и, ласково улыбаясь, подошла к девушке.

— Потому что ты, голубушка, мешаешь нашему счастью с Северином. Из-за тебя он не может покинуть терем этого Мороза, — проговорила старуха.

«Она безумна, лучше не злить её», — решила Настя.

— Как вас зовут? — спросила она, пытаясь наладить контакт с этой странной женщиной. Женщина отбросила костяной гребень. Её взгляд помутнел будто она погружалась в

Далёкие воспоминания:

— Радмила — так меня когда-то звали, — произнесла старуха.

«Хорошо. Нужно спросить что-то ещё, но осторожно, чтобы не расстроить её. Про Северина и терем лучше не упоминать. Но о чём тогда спрашивать?» Настя уже была свидетелем того, как её старая соседка, похоронив последнего сына, осталась одна и обезумела от горя. Односельчане знали, что лучше не спрашивать её о семье. А если она начнёт говорить, что её сын на заработках в Москве, не стоит спорить и пытаться её переубедить. В противном случае худощавая низкорослая бабка могла наброситься на обидчика с медвежьей силой.

Радмила того не ведая облегчила задачу девушке и начала рассказ, удобно устроившись у противоположной стены пещеры:

— Это было давно. В те времена, куда ни посмотри, возле леса стояли чуры — изваяния светоликих богов. Волхвы служили в человеческих поселениях, а некоторые из них путешествовали по миру. К жрицам богов тогда относились с особым уважением и страхом. Люди всегда старались задобрить их вкусной едой или шкурами животных.

— Я была не просто жрицей, а жрицей самой Мокоши. Мои золотые украшения были искусными и не уступали по красоте и изяществу тем, что носили княжеские дочери и жёны.

Я была прекрасна и стройна, как берёзка. Многие пытались привлечь моё внимание, но все они были недостойными. Я ждала того самого — красивого, умного и талантливого. Ждала долго, а эти презренные людишки смеялись надо мной.

При упоминании людей она злобно зашипела, сжимая в руках свои старые одежды, словно пытаясь скрутить им головы.

— Но однажды я наконец встретила его. Мы проводили огненный обряд, чтобы придать сил солнцу в канун зимнего солнцестояния. Это было удивительное ощущение — одновременно чувствовать жар от больших костров и сильный мороз. Сквозь пламя я увидела его — белокурого юношу с кожей цвета снега и глазами цвета морских глубин. Сын бога, он был великолепен.

Когда Радмила описывала своего возлюбленного, её голос стал необычайно нежным и ласковым, а на лице появилась улыбка. Казалось, одно лишь упоминание Северина делало её счастливой. Настя невольно заслушалась её рассказом и перестала пытаться освободиться от пут.

— Вы, кажется, были счастливы вместе с Северином, — предположила Настя, заикаясь и дрожа от холода.

— Да, я была самой счастливой женщиной на свете. Невестой северного ветра. Пять лет пролетели словно миг, — её голос вдруг прервался, глаза наполнились слезами, и она прикусила губу. Старуха начала раскачиваться, пытаясь успокоиться.

"Нет, только не это. Её нужно как-то отвлечь, нельзя, чтобы она пришла в ярость", — думала Настя в панике.

— Когда он признался вам в чувствах? — выкрикнула Настя.

Старуха перестала раскачиваться и стала перебирать пальцами по нижней губе.

Затем она нежно рассмеялась и, казалось, смутилась:

— Он такой нерешительный. Каждый день приходил ко мне, мы гуляли, держась за руки. Он дарил мне цветы и был очень мил. Я сама всё поняла. Но потом он стал появляться всё реже и реже, а зимой и вовсе пропал. — Её голос снова задрожал, лицо изменилось. Казалось, её безумие заставляет переживать эмоции, которые были пережиты столетие назад. — Я поняла, в чём причина. Я просто стала увядать как женщина, понимаешь?

Настя кивнула, стараясь не выдать своей радости. Наконец-то ей удалось ослабить оковы, которые так долго тяготили её.

— Но я нашла выход, — прошептала она, словно обращаясь к близкому человеку. — Я научилась выращивать молодильные яблоки. Теперь я смогу оставаться молодой более пятидесяти лет. Я искала его более тридцати лет и наконец-то нашла на далёком севере.

Однако он почему-то отдалился от меня, начал бояться и прятаться. Я не понимаю, ведь я была так красива. Из её обезумевших глаз потекли слёзы.

Я теряла его и находила вновь. Я не могла понять, почему он так скрывается от меня, я же просто хочу быть с ним, быть рядом. А в последний раз он назвал меня чудовищем! На этот раз слёзы полились даже из божественных глаз.

Затем я увидела тебя и всё поняла. — Она громко зашипела и злобно посмотрела на Настю. Сердце девушки пропустило удар.

— Нет-нет, ты ошибаешься, Сверин мне как брат, он сам называет меня сестрицей. А я вообще невеста… — Настя запнулась. Радмила прищурила глаза: «Чья? Чья ты невеста?» — прошипела она, как безумная.

— Я невеста Мороза, поэтому живу у него в тереме, — сказала девушка, солгав. Старуха, казалось, поверила ей. Она широко улыбнулась, обнажив жёлтые зубы.

— Я так рада, что мы с тобой останемся друзьями. А то я так переживала, что ты хочешь увести моего возлюбленного, — радостно проговорила Радмила.

— Нет, как ты могла такое подумать? Ты меня отпустишь, а то Мороз уже, наверное, беспокоится, — с надеждой спросила девушка.

— Нет, я же тебе не рассказала про секрет молодильных яблок. Надо вырастить дерево. С этими словами она достала из кармана пару яблочных семечек.

— Волшебные семена надо посадить в особое вместилище. Оно будет питать яблоню, — сказала женщина, замолчав в ожидании вопроса девушки.

— Какое вместилище? — спросила Настя, чувствуя безысходность.

— Это твоё юное сердечко, милая. Надо его всадить прямо тебе в сердце, а потом прикопать твоё тело. Оно будет питать яблоньку, а потом вся твоя молодость передастся мне, — радостно прошептала старушка.