Ливень

Владимир Александрович Сединкин (2025)

В этом мире всё вверх тормашками. В этом городе постоянно идёт дождь. Инспектор Эмиль Бюлов, городская стража, серый квартал, теурги и кулак правосудия…

Глава 9. Стажёр

Геенна когда-то была частью Висмарбурга, давно, лет сорок назад. После того как построили Новый порт в бухте Надежды, стену перенесли, а постройки и часть города, пусть небольшая, но часть, так и остались неподалёку от Залива Отчаяния. Как известно свято место пусто не бывает. На смену степенным горожанам пришли банды, устроившие за брошенную территорию настоящую войну.

Дождливый город всегда привлекал провинциалов. Вот только не своей красотой и достижениями цивилизации, а богатством. Самый бедный горожанин здесь жил намного лучше любого толстосума в захолустье.

Попасть за стены огромного мегаполиса можно было только двумя способами — доказать свою полезность магистрату и регенту или контрабандным путём, благодаря криминальным организациям, делающим на этом огромные деньги. Об этом я же много знал. Герр Бюлов подозревал, что этим группам покровительствовали люди из власти, иначе их давно бы всех перебили.

Война между преступниками длилась почти шесть лет. За это время группки отморозков превратились в хорошо организованные и вооружённые боевые отряды с хорошей дисциплиной и подготовкой, а Старый порт и его окрестности, в их вотчину. Боевые отряды эти называли стаями.

В городе даже секта появилась которая утверждала, что люди за стеной и не люди вовсе: «и да захлестнёт город наш волна из Геенны называющая себя людьми, но таковыми не являющаяся».

* * *

Яркое солнце, голубое небо. Облака белые, перистые. Как же это удивительно! Не то, что в городе. Никогда такого чуда не видел. Приеду расскажу маме с папой и сестрёнке. Так не поверят же!

— Показывай Метель, — голос Бюлова вырвал меня из липких тенёт тревожных мыслей. — Где склад Фестиваля?

Перед нами в ряд выстроилось почти три десятка пакгаузов разного калибра и состояния. От совсем небольших, щеголявших новенькими стенами, до огромных многоэтажных дряхлых монстров.

Руками скованными наручниками, грабитель провёл по лбу сбрасывая бисеринки пота, и подбородком указал на здание впереди и справа.

— Вот то! С облупившемся изображением красного петуха.

Метель к сожалению, показал на одно из самых больших строений перед нами. Пибоди и Тимс будто по команде покачали головами сопровождая это движение цоканьем языка. Галгарпер ещё больше нахмурился поудобнее, перехватив ружьё. Указательный палец сержанта лёг на спусковую скобу.

— Самое ценное конечно на последнем этаже? — улыбнулся Бюлов заранее зная ответ.

Плечи инспектора ходили туда-сюда кисти рук сжимались и разжимались. Смотря на него, я тоже начал разминаться. Колесцовый пистолет из-за этого провалился внутрь моих брюк и пополз по левой штанине вниз. Слава богу никто не видел.

— Да, там, — коротко кивнул Метель в ответ на вопрос. — Может оставите меня в карете под замком?

— Ну вот ещё. Пойдёшь с нами, — произнёс Кавана приобняв за плечи преступника. — Если что не так я тебя первого пристрелю.

— Здрасти! Там всё не так, — буркнул под нос грабитель. — Лучше меня знаете, инспектор. Стая накинется на вас без раздумий.

Мне эта фраза совсем не понравилась.

— Кхм, а я вот что подумал. А другие банды… которые в соседних зданиях они на нас не нападут?

Все стражи от души рассмеялись. Не улыбнулась только Регина, зачем-то закатывающая рукава платья и перевязывающая запястья серебристыми нитками, врезающимися в кожу.

— Не бойся стажёр, — объяснил Верба. — У них есть правило. Если к ним не соваться они сами не полезут.

Инспектор подошёл ко мне и накинул на шею шерстяной синий шарф. Пропустив его подмышки, он ловко завязал его узлом на спине. «Взнуздали? Словно, детская игра в лошадки. Зачем?» — подумал я, но спросить не успел.

— Ну что мальчики?! Мы долго ещё разговоры разговаривать будем и подбадривать себя?! — раздражённо бросила Регина, потопав ногой. — Вперёд! У меня ещё дела вечером!

Подняв импровизированный щит, теург направилась к пакгаузу с красным петухом на стене.

— Держись за мной, Ганс, — бросил мне Бюлов пристраиваясь за плечом ведьмы. — И делай всё так же как мы.

* * *

Дальнейшие я запомнил на всю жизнь — разбитый вдребезги выстрелом Боцмана из мушкетона новенький замок на входной двери, стая, кинувшаяся на нас со всех сторон, запах пороха, крики боли и ненависти, залитые кровью ступени и четыре этажа смерти.

Отступивший в сторону боцман дал дорогу Пибоди, который метнул внутрь первую гранату. Судя по воплям и ругани — истрачен боеприпас был не зря.

Гусеницей, удерживая друг друга за узел завязанного на спине шарфа мы вошли внутрь, переступая через что-то липкое размазанное по доскам пола.

Бах! Бам! Бум! Бабах! — гусеница наша, ощетинившись стволами повалила наповал сразу четверых противников.

— Блядь, не отпускай руку с шарфа! — проорал мне в ухо Рассада идущий позади. — Перезарядил и снова держишься за товарища! Понял?!

— Зачем?! — спросил я, лихорадочно запихивая в затвор «ля-фамовского» ружья брикет с порохом, дёргая, за ручку, а затем вскрыв затвор повторно отправляя за ним пулю.

Никто мне не ответил, но на всякий случай я крепко вцепился в шарфик Тимса идущего впереди.

Поднимаясь по ступенькам лестницы на второй этаж, мы стреляли во всё что двигается. В щит теурга раз за разом прилетали куски свинца и картечи, но каждый раз она умудрялась отражать их. Поверхность самодельного горгониона пылала зелёным огнём.

Не снижая скорости, мы пересекли этаж летя в сторону лестницы. Стук ботинок впереди заставил Тимса швырнуть вторую гранату. На этот раз даже я почувствовал горячее дыхание взрыва.

— Амулет! — закричал Бюлов впереди и разрядил пистолет в силуэт, выходящий из дыма, поднятого детонацией гранаты.

Пуля инспектора отскочила в сторону будто встретив препятствие, а человек впереди просто шёл и улыбался нам. Я не заметил, как он выглядел, но мерзкую улыбку его видел отчётливо. Так же, как и святящуюся розовым светом бляху на груди.

Шиих! — Регина метнула в противника сгусток огня и тот… это был просто кошмар. Я в первый раз видел, как теурги убивают людей. Нет, конечно раньше я об этом слышал, но наблюдать собственными глазами дело другое. Энергия, чистая энергия, преобразованная магом, разрывала на части живую плоть одновременно сжигая её. Прямо перед тобой человек превращался в кусок мяса на гриле, только пахло не так аппетитно — жжённой плотью, волосами и запекающейся в венах кровью чей металлический вкус оставался на губах и драл ноздри. Файербол буквально пополам разорвал человека с короткоствольным ружьём в руках. Я еле сдержался, чтобы не выплеснуть под ноги свой обед.

Думаете всё? Не тут-то было! Во-первых, с третьего этажа по нам ударил залп из ружей. Тимс впереди закричал и рухнул мне под ноги. Не соображая, а действуя скорее автоматически я, всё ещё удерживая шерстяной узел в кулаке оттащил раненного за спины товарищей. Только сейчас я сообразил зачем нужен шарф.

Галгарпер, Кавана, Бруни и Боцман начали палить в ответ, а Стич исчез в клубах не желавшего исчезать дыма так саднившего горло.

Думаете забыл про во-вторых? Нет, во-вторых, к нам сверху спрыгнул ещё один носитель амулета. На этот раз ядовито-фиолетового.

Здоровенный рыжий детина за плечом которого болталось старинное ружьё с раструбом на конце. Таким вообще на раз-два можно превратить плоть в рваную бумагу. Не дожидаясь атаки, инспектор стремительно отделился от группы.

Оказавшись за спиной здоровяка Бюлов коротким ударом сверху в ключицу вонзил тому кинжал в сердце. Закатив глаза, без единого звука, противник начал валиться на пол, а начальник мой одним ловким движением снял мушкетон с его плеча и направив оружие на ближайшего противника нажал на спусковой крючок.

Бабах! — картечь, которой было заряжено ружьё превратила в месиво грудь бандита не заметившего угрозы. Опрокинувшись на спину тот выронил из руки пистолет запрыгавший по ступенькам, который спустя секунду оказался в руках Бюлова. И вот ещё один нападающий падает на колени зажимая рукой прострелянное горло.

— Стажёр, не зевай! — закричал Рассада, падая на одно колено и разряжая мушкет в человека с саблей.

Некоторое время мы стреляли и заряжали, стреляли и заряжали. Из глаз моих градом текли слёзы, нос хлюпал соплями. Порох разъедал слизистую.

Споткнувшись о кровавую кашу, состоящую из чьих-то внутренностей, я упал на задницу и только это спасло меня. Острое копьё вонзилось между моих ног лишь слегка коснувшись бедра. Мушкетон мой отлетел в сторону, а пистолет застрял за поясом.

Оскаленные зубы и чёлка спадающая на глаза преступника с разукрашенными татуировкой щеками, могли стать последним увиденным в жизни. Могли бы, но помощь мне оказал тот, от кого я её никак не ожидал.

Метель закинул соединяющую наручники цепь преступнику на шею и перекрутив ее крутанулся на месте переломав тому все позвонки. Ногой грабитель пнул в мою сторону мушкетон которым я тут же воспользовался, пристрелив возникшего позади него человека с булавой.

Регина, разбрасывая вокруг себя проклятия поднималась по лестнице превращая третий этаж в щепки. Один из файерболов женщины оторвал голову бегущему к ней врагу, а второй спалил сразу двоих стрелков попытавшихся укрыться от мага за стопкой ящиков, превращённых ею в тлеющие головёшки. Гусеница снова двинулась вперёд. Замыкал её Боцман на плечах которого повис побледневший Тимс.

«Один этаж! Остался один этаж!» — думал я, нажимая спусковой крючок по мелькнувшей впереди тени.

Рядом кто-то закричал и под ноги нам рухнул Верба. Тяжёлая пуля снесла ему половину лица.

— Не смотри на него! Двигайся! — орал Рассада, пихая меня вперёд.

Легко сказать. Голубой глаз мертвеца, на оставшейся невредимой части лица, словно притягивал к себе мой взгляд.

Бах! Свинец снёс перила, и здоровенная щепка вонзилась мне в щёку. Стиснув зубы, я только ускорил шаг.

На площадке возле последнего подъёма в лужах крови лежало стразу четверо вооружённых мужчин. Здесь же стоял окровавленный Стич, грудь которого вздымалась от участившегося дыхания. Лицо, руки и плечи его были забрызганы кровью. Дождавшись нас от встал на своё место в гусенице.

Друг за дружкой мы поднимались наверх, ступая по мокрым от крови ступеням и тут теург получила синий сгусток энергии в щит. Женщина вздрогнула и её отбросило на два шага назад. Гусеница наша развалилась на части.

Шаах! Новое попадание и по руке моей побежали мурашки холода.

— Ах так! — завопила ведьма, стряхивая руку Бюлова со своего плеча.

Регина со злостью отшвырнула в сторону щит и пронзительно закричала (от чего мы все без исключения заткнули уши). С обеих рук её, с промежутком в пару мгновений, вырвались сгустки огня, наполнившие воздух шипением похожим на звуки сала на раскалённой сковороде. Первый фаербол отбросил на секунду появившегося перед нами теурга к каменной стене, а второй, коснувшись его тела…

Вы видели, как лопается воздушный шар? А воздушный шар, наполненный водой? Думаю, тогда вам всё понятно и излишние натуралистические подробности можно упустить.

Рука Рассады, удерживающая меня, наконец-то разжалась, и я смог усесться на пол выкашливая из лёгких осточертевший дым. Кавана рядом со мной вылил на свою голову фляжку воды. От завитых локонов и напомаженных усов не осталось и следа. У стены стоял обыкновенный черноглазый парень каких много. На подбородке младшего инспектора была глубокая ссадина.

Впереди в лучах яркого света бивших из окон, посредине этажа, на помосте, располагалась двухметровая клетка, накрытая огромным куском плотного шёлка.

— Что это, чёрт побери?! — ругнулся Рассада, перевязывая куском платка залитую кровью кисть. — Золото? Марафет?

— В клетке? — инспектор Бюлов, сложив руки на груди внимательно разглядывал находку ничего не предпринимая. Он словно ждал чего-то.

Столько трупов. Ради чего? Что скрывает завеса?

Любопытство взяло вверх надо мной, и я сдёрнул ткань с клетки. Малиновый шёлк волнами заскользил под ноги и за прутьями напротив меня возникли испуганные голубые глаза на бледном лице.