Тени кафе «Домино»

Эдуард Хруцкий (2007)

1922 год. Москва. В знаменитом кафе «Домино» на Тверской улице собирается самая разношерстная публика: артистический бомонд, поэты и художники, бандиты и бывшие уголовники, новоиспеченные «генералы» Гражданской войны, а так же сотрудники милиции и ОГПУ, которые внимательно наблюдают за всеми посетителями и собирают информацию, помогающую в раскрытии многих преступлений, совершенных в Москве. Не последнюю роль во всей этой криминальной истории играет главный герой романа — талантливый журналист Олег Леонидов, который удивительным образом каждый раз оказывается в самом центре разворачивающихся событий.

МЧК

Начальник уголовного отдела МЧК Мартынов оглядел сотрудников.

— Сегодня, на мельнице в Банковском переулке, будут играть Савося и Ленчик. Через два часа, что б все были готовы, нужно их свинтить. Понятно?

Мартынов встал, поправил гимнастерку.

Он был высок, тонок в талии.

— А теперь, товарищи, я хочу вас познакомить с новым сотрудником. Александр Иванович Николаев.

Сидевший в углу человек в пиджачной паре поднялся, наклонил голову.

— Товарищ Николаев прикомандирован к нам от Уголовно-розыскной милиции. Он крупнейший специалист по московским жиганам.

— У меня вопрос к товарищу Николаеву, — вскочил со стула чекист в фасонистом френче и кавалерийских галифе с леями.

— Слушаю вас.

Николаев вежливо наклонил голову.

— Вы при старом режиме в полиции служили?

— Точно так. Был чиновником для поручений Московской сыскной полиции. Имел чин надворного советника.

— Леша, — Мартынов поднял руку, — Александр Иванович один из лучших криминалистов России.

— А царские ордена имели? — не унимался Леша.

— Безусловно. Даже золотые часы из императорской канцелярии.

— Покажи, Александр Иванович, — попросил один из чекистов.

— Увы, не могу, в прошлом году обменял их на спирт и крупу.

Все захохотали.

— Если вопросов больше нет, — продолжал Николаев, — я хотел бы сделать сообщение.

Он посмотрел на Мартынова. Тот кивнул головой.

— Товарищи…

Николаев на секунду запнулся.

— Давай, давай, Александр Иванович, — подбодрил его Мартынов, — понимаю, с непривычки.

— Товарищи, — продолжал Николаев, — по поручению Федора Яковлевича я отработал мельницу. Держит ее Сергей Петрович Метельников. Это по документам.

Я заслал туда своего агента и тот выяснил, что Метельников на самом деле — Лапшин Афанасий Петрович. Кличка Афоня Нерчинский, один из самых авторитетных Иванов уголовного мира Москвы.

— А почему у него такая кличка?

— В 1913 году я с коллегами из Питера занимался бандой Корейца. Если кому интересно, я потом расскажу. Банду мы взяли. Корейцу присяжные отмерили казнь через повешение, а Лапшину отгрузили двадцать лет каторги. Отправили в Нерчинск. А он через год сбежал.

— Орел, — засмеялся один из чекистов.

— В девятнадцатом году, — продолжал Николаев, — мы разгромили банду Сабана. Разработку по Сабану вел я и выяснил, что Лапшин — один из активных участников банды. Но ему удалось уйти. От налетов отошел и открыл подпольную мельницу. Поэтому прошу Лапшина взять живым. У меня на него есть виды.

— А вы с нами пойдете?

— Обязательно.

— Все, — скомандовал Мартынов, — час на отдых и проверку оружия. Собираемся в дежурке.

Все вышли из кабинета.

— Александр Иванович, мы сейчас с вами знатного чайку попьем. Только я кого-нибудь за кипятком пошлю.

Чекист в ладном френче и кавалерийских галифе зашел в пустой кабинет, поднял трубку телефона.

— Барышня, 22–15 прошу.

К Лапшину подошел буфетчик.

Аппарат звонит, хозяин.

Лапшин вошел в комнату, поднял трубку.

— Да.

Дядя Семен, — сказал чекист, — через два часа вам харчи привезут.

Он положил трубку. Взял с окна битый эмалированный чайник и вышел из кабинета.