Неточные совпадения
—
Нет, я сына моей небогатенькой соседки беру к нему, — тоже гимназистик, постарше Паши и прекраснейший мальчик! — проговорил полковник, нахмуриваясь: ему
уже начали и не нравиться такие расспросы.
— Никак
нет, ваше высокородие; в двух кампаниях был — в турецкой и польской, — бог уберег. Потому у нас артиллеристов мало ранят; коли конница успела наскакать, так сомнет тебя
уже насмерть.
— Ты?..
Нет, нехорошо, даже очень! Ты какого лакея-то играл?.. Нашего Ваньку или Мишку?.. Ты ведь французишку изображал: так — так и играй, а
уж не разваливайся по-мишкинскому!.. Коли французскую дребедень взял, по-французски и дребезжи.
—
Нет, вы лучше хорошенько поговейте; вам лучше бог поможет в учении, — вмешалась в разговор Евлампия Матвеевна, немного жеманничая. Она всегда, говоря с Павлом, немного жеманилась: велик
уж он очень был; совершенно на мальчика не походил.
—
Нет, не то, врешь, не то!.. — возразил полковник, грозя Павлу пальцем, и не хотел, кажется, далее продолжать своей мысли. — Я жизни, а не то что денег, не пожалею тебе; возьми вон мою голову, руби ее, коли надо она тебе! — прибавил он почти с всхлипыванием в голосе. Ему очень
уж было обидно, что сын как будто бы совсем не понимает его горячей любви. — Не пятьсот рублей я тебе дам, а тысячу и полторы в год, только не одолжайся ничем дяденьке и изволь возвратить ему его деньги.
— И то сяду, — сказал тот, сейчас же садясь. — Стар ныне
уж стал; вот тоже иной раз по подряду куда придешь — постоишь маненько и сядешь. «Нет-мо, баря, будет; постоял я перед вами довольно!..»
—
Нет, не стану; я ведь
уж обедал! — отвечал тот, отворачиваясь и покраснев немного: такое ласковое и бесцеремонное приглашение барина его сконфузило!
Нет,
уж лучше — смерть, чем жизнь такая!» — думал он.
— Нет-с, можно, если она удовлетворяет всем требованиям моего ума. Ведь, не правда ли, что я прав? — обратился Салов прямо
уже к Павлу. — Вы, конечно, знаете, что отыскивают все философии?
—
Нет,
уж я у мамоньки ночую, — отвечал Ванька.
— У меня написана басня-с, — продолжал он, исключительно
уже обращаясь к нему, — что одного лацароне [Лацароне (итальян.) — нищий, босяк.] подкупили в Риме англичанина убить; он раз встречает его ночью в глухом переулке и говорит ему: «Послушай, я взял деньги, чтобы тебя убить, но завтра день святого Амвросия, а патер наш мне на исповеди строго запретил людей под праздник резать, а потому будь так добр, зарежься сам, а ножик у меня вострый, не намает
уж никак!..» Ну, как вы думаете — наш мужик русский побоялся ли бы патера, или
нет?..
— Конечно, что
уж не в полном рассудке, — подтвердил священник. — А во всем прочем — предобрый! — продолжал он. — Три теперь усадьбы у него прехлебороднейшие, а ни в одной из них ни зерна хлеба
нет, только на семена велит оставить, а остальное все бедным раздает!
— Ах, какие вы глупости говорите! Никаких у меня женихов
нет, — продолжала становая,
уже рассердясь.
—
Нет, этого не следует, — продолжал Неведомов своим спокойным тоном, — вы сами мне как-то говорили, что физиологи почти законом признают, что если женщина меняет свои привязанности, то первей всего она лишается одного из величайших и драгоценнейших даров неба — это способности деторождения! Тут
уж сама природа как будто бы наказывает ее.
— Я — что!
Нет! Я не очень строг
уж нынче, — произнес Павел и покраснел.
— Ну, а эта госпожа не такого сорта, а это несчастная жертва, которой, конечно, камень не отказал бы в участии, и я вас прошу на будущее время, — продолжал Павел несколько
уже и строгим голосом, — если вам кто-нибудь что-нибудь скажет про меня, то прежде, чем самой страдать и меня обвинять, расспросите лучше меня. Угодно ли вам теперь знать, в чем было вчера дело, или
нет?
—
Нет, это Неведомов, — произнес Вихров, так
уже привыкший к костюму приятеля, что забыл даже об этом предупредить Клеопатру Петровну. — Пожалуйте сюда, Николай Семенович! — закричал он Неведомову.
— Вот как, и деньги отдадите и родных на волю отпустите, — что-то
уж больно много милостей-то будет. Нечего тут заранее пустое дело болтать. Есть у вас теперь деньги или
нет?
—
Нет,
уж от играния я прошу меня освободить, так как я залой служу обществу, — отвечал Марьеновский.
—
Нет, теперь
уж я сама на него сердита; если он не желает помириться со мной, так и бог с ним! С удовольствием бы, Вихров, я стала с вами играть, с удовольствием бы, — продолжала она, — но у меня теперь у самой одно большое и важное дело затевается: ко мне сватается жених; я за него замуж хочу выйти.
— Да
уж это точно что, — подтвердил Кирьян. — Когда вот Павла Михайлыча
нет, что люди едят, то и он кушает.
— Какие же взятки? — воскликнул генерал. — Нет-с, совсем нет-с! Это хозяйственная экономия — это так!.. Вы знаете что, — продолжал Эйсмонд несколько
уже даже таинственно, — один полковой командир показал в отчете в экономии пять тысяч… его представили за это к награде… только отчет возвращается… смотрят: представление к награде зачеркнуто, а на полях написано: «Дурак!».
—
Нет, не встретится, если я уеду в деревню на год, на два, на три… Госпожа, которая жила здесь со мной, теперь, вероятно,
уже овдовела, следовательно, совершенно свободна. Будем мы с ней жить в дружеских отношениях, что нисколько не станет меня отвлекать от моих занятий, и сверх того у меня перед глазами будет для наблюдения деревенская и провинциальная жизнь, и, таким образом, открывается масса свободного времени и масса фактов!
—
Нет, этого
нет особенно, — отвечал Кирьян, — а сроду
уж такой странный.
—
Нет, не собьемся; теперь
уж твердо будем знать дорогу, — отвечал тот.
—
Нет, сказки — это
уж очень глупо; это только детей и баб деревенских может занимать, — возразила опять, как бы несколько обидевшись, Прыхина.
Вслед за ними пошел также опять и Захаревский: его
уж, кажется, на этот раз интересовало посмотреть, что в ровную или
нет станет Вихров тянуть с Кергелем и Живиным, и если в ровную, так это не очень хорошо!
— О,
нет, я
уже ел довольно! — отвечал тот, заметно модничая и не теряя своей важности.
— А гля того!.. Вы, Павел Михайлович, и приставать ему не прикажите ко мне, а то мне проходу от него
нет! — проговорила Груша и, совсем
уж расплакавшись, вышла из комнаты. Вихрову сделалось ее до души жаль.
— Ну
нет, Александр Иваныч, — воскликнул в свою очередь Вихров, вставая тоже со своего стула, — я гораздо больше вашего русский, во мне гораздо больше инстинктов русских, чем в вас,
уж по одному тому, что вы, по вашему воспитанию, совершенный француз.
Генерал пригласил его, чтобы посоветоваться с ним: необходимо ли жене ехать за границу или
нет, а Мари в это время сама окончательно
уже решила, что непременно поедет.
— У Кергеля этого, брат, всегда фраза, везде и во всем, а настоящего дела
нет! — говорил сильно
уже подвыпивший Живин.
— Я писал
уже к Марьеновскому, чтобы тот меня уведомил об нем, так как он на два мои последние письма не отвечал, — тот и пишет мне: «Увы! Неведомова нашего
нет на свете!» Анна Ивановна, помнишь, что я рассказывал?
— И не говори
уж лучше! — сказала Мари взволнованным голосом. — Человек только что вышел на свою дорогу и хочет говорить — вдруг его преследуют за это; и, наконец, что же ты такое сказал? Я не дальше, как вчера, нарочно внимательно перечла оба твои сочинения, и в них, кроме правды, вопиющей и неотразимой правды — ничего
нет!
—
Нет; во-первых, меня успокаивает сознание моего собственного превосходства; во-вторых, я служу потому только, что все служат. Что же в России делать, кроме службы! И я остаюсь в этом звании, пока не потребуют от меня чего-нибудь противного моей совести; но заставь меня хоть раз что-нибудь сделать, я сейчас же выхожу в отставку. (Картавленья нисколько
уже было не слыхать в произношении полковника.)
Тот прямо от него пришел к Мари. Она
уж с ума сходила, где он и что с ним, и посылала письмо к нему в номер; но там ей ответили, что его дома
нет.
—
Нет, я не поп! — отвечал
уже с усмешкой Иван Кононов.
—
Нет, тот женился
уж!.. Теперь, говорят, другой или третий даже; впрочем, я не знаю этого подробно, — прибавила Юлия, как бы спохватившись, что девушке не совсем идет говорить о подобных вещах.
—
Уж это, ваше благородие, командовали нам, приказывали многие! Нет-с, я не солдат, — отвечал арестант, и насмешливая улыбка по-прежнему не сходила с его губ.
—
Нет, я вольный… годов тридцать
уж служу по земской полиции. Пробовали было другие исправники брать своих кучеров, не вышло что-то. Здесь тем не выездить, потому места хитрые… в иное селение не дорогой надо ехать, а либо пашней, либо лугами… По многим раскольничьим селеньям и дороги-то от них совсем никуда никакой
нет.
—
Нет, любезный, ты ночуй
уж здесь — у меня; пойди ко мне в избу.
—
Нет,
уж не путаюсь, — отвечал ей Вихров.
— О, нет-с, сударь, как это возможно! — возразила Лизавета. — Благодарю только покорно!.. Благодарю и вас оченно! — прибавила она
уже с некоторым кокетством и атаману.
—
Нет, в один день и много
уж получать столько счастья! — сказал Вихров, кладя письмо и ложась от душевного волнения на постель.
— Слушаю-с, — отвечал Иван. — Только ведь у меня платья никакого
нет, — прибавил он как бы несколько
уж и обиженным голосом.
—
Нет,
уж нынче не любит, — подхватила Фатеева. — Однако будет играть! Мне что-то очень нехорошо!.. — прибавила она, кладя карты и отодвигая от себя стол.
— О
нет,
нет! — воскликнула Катишь совсем
уж в нос. — Такая нечаянность может его встревожить.
—
Нет,
уж я лучше, а то она у вас увернется, — проговорил лодочник и мгновенно опустил острогу вниз.
—
Нет, он не то, что глуп, но он не образован настоящим образом, — а этого до свадьбы я никак не могла заметить, потому что он держал себя всегда сдержанно, прекрасно танцевал, говорил по-французски; потом-то
уж поняла, что этого мало — и у нас что вышло: то, что он любил и чему симпатизировал, это еще я понимала, но он
уже мне никогда и ни в чем не сочувствовал, — и я не знаю, сколько я способов изобретала, чтобы помирить как-нибудь наши взгляды.
—
Нет,
уж ты пусти меня лучше, я уеду!