Неточные совпадения
Анна Андреевна.
После? Вот новости —
после! Я не хочу
после… Мне только одно слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню
это! А все
эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с
этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело
после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в
это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Г-жа Простакова. Без наук люди живут и жили. Покойник батюшка воеводою был пятнадцать лет, а с тем и скончаться изволил, что не умел грамоте, а умел достаточек нажить и сохранить. Челобитчиков принимал всегда, бывало, сидя на железном сундуке.
После всякого сундук отворит и что-нибудь положит. То-то эконом был! Жизни не жалел, чтоб из сундука ничего не вынуть. Перед другим не похвалюсь, от вас не потаю: покойник-свет, лежа на сундуке с деньгами, умер, так сказать, с голоду. А! каково
это?
Стародум. Так. Только, пожалуй, не имей ты к мужу своему любви, которая на дружбу походила б. Имей к нему дружбу, которая на любовь бы походила.
Это будет гораздо прочнее. Тогда
после двадцати лет женитьбы найдете в сердцах ваших прежнюю друг к другу привязанность. Муж благоразумный! Жена добродетельная! Что почтеннее быть может! Надобно, мой друг, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны.
Если глуповцы с твердостию переносили бедствия самые ужасные, если они и
после того продолжали жить, то они обязаны были
этим только тому, что вообще всякое бедствие представлялось им чем-то совершенно от них не зависящим, а потому и неотвратимым.
Стрельцы позамялись: неладно им показалось выдавать того, кто в горькие минуты жизни был их утешителем; однако,
после минутного колебания, решились исполнить и
это требование начальства.
Каким образом они очутились в звании"убиенных"? — все
это разберется
после.
Должно думать, что бригадир остался доволен
этим ответом, потому что когда Аленка с Митькой воротились
после экзекуции домой, то шатались словно пьяные.
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который,
после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам, возвратился в родной город и привез с собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография
этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь с некоторыми подробностями.
Она решила, что малую часть приданого она приготовит всю теперь, большое же вышлет
после, и очень сердилась на Левина за то, что он никак не мог серьезно ответить ей, согласен ли он на
это или нет.
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити, со слезами благодаря ее, и говорил, что ему хорошо, нигде не больно и что он чувствует аппетит и силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил еще котлету. Как ни безнадежен он был, как ни очевидно было при взгляде на него, что он не может выздороветь, Левин и Кити находились
этот час в одном и том же счастливом и робком, как бы не ошибиться, возбуждении.
— Что? о вчерашнем разговоре? — сказал Левин, блаженно щурясь и отдуваясь
после оконченного обеда и решительно не в силах вспомнить, какой
это был вчерашний разговор.
Это соображение было тем более удобно, что молодые ехали тотчас
после свадьбы в деревню, где вещи большого приданого не будут нужны.
Прежде (
это началось почти с детства и всё росло до полной возмужалости), когда он старался сделать что-нибудь такое, что сделало бы добро для всех, для человечества, для России, для всей деревни, он замечал, что мысли об
этом были приятны, но сама деятельность всегда бывала нескладная, не было полной уверенности в том, что дело необходимо нужно, и сама деятельность, казавшаяся сначала столь большою, всё уменьшаясь и уменьшаясь, сходила на-нет; теперь же, когда он
после женитьбы стал более и более ограничиваться жизнью для себя, он, хотя не испытывал более никакой радости при мысли о своей деятельности, чувствовал уверенность, что дело его необходимо, видел, что оно спорится гораздо лучше, чем прежде, и что оно всё становится больше и больше.
— Ну, полно! — сказал он. — Когда бывало, чтобы кто-нибудь что-нибудь продал и ему бы не сказали сейчас же
после продажи: «
это гораздо дороже стоит»? А покуда продают, никто не дает… Нет, я вижу у тебя есть зуб против
этого несчастного Рябинина.
Она благодарна была отцу за то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его
после визита, во время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась
эта сила задержать где-то в глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Быть женой такого человека, как Кознышев,
после своего положения у госпожи Шталь представлялось ей верхом счастья. Кроме того, она почти была уверена, что она влюблена в него. И сейчас
это должно было решиться. Ей страшно было. Страшно было и то, что он скажет, и то, что он не скажет.
День скачек был очень занятой день для Алексея Александровича; но, с утра еще сделав себе расписанье дня, он решил, что тотчас
после раннего обеда он поедет на дачу к жене и оттуда на скачки, на которых будет весь Двор и на которых ему надо быть. К жене же он заедет потому, что он решил себе бывать у нее в неделю раз для приличия. Кроме того, в
этот день ему нужно было передать жене к пятнадцатому числу, по заведенному порядку, на расход деньги.
— Впрочем,
после поговорим, — прибавил он. — Если на пчельник, то сюда, по
этой тропинке, — обратился он ко всем.
Портрет Анны, одно и то же и писанное с натуры им и Михайловым, должно бы было показать Вронскому разницу, которая была между ним и Михайловым; но он не видал ее. Он только
после Михайлова перестал писать свой портрет Анны, решив, что
это теперь было излишне. Картину же свою из средневековой жизни он продолжал. И он сам, и Голенищев, и в особенности Анна находили, что она была очень хороша, потому что была гораздо более похожа на знаменитые картины, чем картина Михайлова.
Несмотря на всё
это, к концу
этого дня все, за исключением княгини, не прощавшей
этот поступок Левину, сделались необыкновенно оживлены и веселы, точно дети
после наказанья или большие
после тяжелого официального приема, так что вечером про изгнание Васеньки в отсутствие княгини уже говорилось как про давнишнее событие.
— Эге! Да ты, я вижу, опять в новой фазе, в консервативной, — сказал Степан Аркадьич. — Но, впрочем,
после об
этом.
На каждом шагу он испытывал то, что испытывал бы человек, любовавшийся плавным, счастливым ходом лодочки по озеру,
после того как он бы сам сел в
эту лодочку.
— Ты не то хотела спросить? Ты хотела спросить про ее имя? Правда?
Это мучает Алексея. У ней нет имени. То есть она Каренина, — сказала Анна, сощурив глаза так, что только видны были сошедшиеся ресницы. — Впрочем, — вдруг просветлев лицом, — об
этом мы всё переговорим
после. Пойдем, я тебе покажу ее. Elle est très gentille. [Она очень мила.] Она ползает уже.
— Я помню про детей и поэтому всё в мире сделала бы, чтобы спасти их; но я сама не знаю, чем я спасу их: тем ли, что увезу от отца, или тем, что оставлю с развратным отцом, — да, с развратным отцом… Ну, скажите,
после того… что было, разве возможно нам жить вместе? Разве
это возможно? Скажите же, разве
это возможно? — повторяла она, возвышая голос. —
После того как мой муж, отец моих детей, входит в любовную связь с гувернанткой своих детей…
Всё
это она говорила весело, быстро и с особенным блеском в глазах; но Алексей Александрович теперь не приписывал
этому тону ее никакого значения. Он слышал только ее слова и придавал им только тот прямой смысл, который они имели. И он отвечал ей просто, хотя и шутливо. Во всем разговоре
этом не было ничего особенного, но никогда
после без мучительной боли стыда Анна не могла вспомнить всей
этой короткой сцены.
Первое время женитьба, новые радости и обязанности, узнанные им, совершенно заглушили
эти мысли; но в последнее время,
после родов жены, когда он жил в Москве без дела, Левину всё чаще и чаще, настоятельнее и настоятельнее стал представляться требовавший разрешения вопрос.
Но как он объяснит мне
эту улыбку,
это оживление
после того, как он говорил с ней?
Мысли о том, куда она поедет теперь, — к тетке ли, у которой она воспитывалась, к Долли или просто одна за границу, и о том, что он делает теперь один в кабинете, окончательная ли
это ссора, или возможно еще примирение, и о том, что теперь будут говорить про нее все ее петербургские бывшие знакомые, как посмотрит на
это Алексей Александрович, и много других мыслей о том, что будет теперь,
после разрыва, приходили ей в голову, но она не всею душой отдавалась
этим мыслям.
Вернувшись домой
после трех бессонных ночей, Вронский, не раздеваясь, лег ничком на диван, сложив руки и положив на них голову. Голова его была тяжела. Представления, воспоминания и мысли самые странные с чрезвычайною быстротой и ясностью сменялись одна другою: то
это было лекарство, которое он наливал больной и перелил через ложку, то белые руки акушерки, то странное положение Алексея Александровича на полу пред кроватью.
Она говорила себе: «Нет, теперь я не могу об
этом думать;
после, когда я буду спокойнее». Но
это спокойствие для мыслей никогда не наступало; каждый paз, как являлась ей мысль о том, что она сделала, и что с ней будет, и что она должна сделать, на нее находил ужас, и она отгоняла от себя
эти мысли.
Но и
после, и на другой и на третий день, она не только не нашла слов, которыми бы она могла выразить всю сложность
этих чувств, но не находила и мыслей, которыми бы она сама с собой могла обдумать всё, что было в ее душе.
— Я
это самое сделал
после того, как мне объявлен был ею же самой мой позор; я оставил всё по старому.
— Впрочем,
это мы переговорим
после.
Вронский смотрел на Анну и с замиранием сердца ждал, что она скажет. Он вздохнул как бы
после опасности, когда она выговорила
эти слова.
Положим, я вызову на дуэль, — продолжал про себя Алексей Александрович, и, живо представив себе ночь, которую он проведет
после вызова, и пистолет, на него направленный, он содрогнулся и понял, что никогда он
этого не сделает, — положим, я вызову его па дуэль.
Никогда он с такою силой
после уже не чувствовал
этого, но в
этот первый раз он долго не мог опомниться.
Воспоминание обо всем, что случилось с нею
после болезни: примирение с мужем, разрыв, известие о ране Вронского, его появление, приготовление к разводу, отъезд из дома мужа, прощанье с сыном — всё
это казалось ей горячечным сном, от которого она проснулась одна с Вронским за границей.
— Отлично, отлично, — говорил он, закуривая толстую папиросу
после жаркого. — Я к тебе точно с парохода
после шума и тряски на тихий берег вышел. Так ты говоришь, что самый элемент рабочего должен быть изучаем и руководить в выборе приемов хозяйства. Я ведь в
этом профан; но мне кажется, что теория и приложение ее будет иметь влияние и на рабочего.
— Но я повторяю:
это совершившийся факт. Потом ты имела, скажем, несчастие полюбить не своего мужа.
Это несчастие; но
это тоже совершившийся факт. И муж твой признал и простил
это. — Он останавливался
после каждой фразы, ожидая ее возражения, но она ничего не отвечала. —
Это так. Теперь вопрос в том: можешь ли ты продолжать жить с своим мужем? Желаешь ли ты
этого? Желает ли он
этого?
Он думал о том, что Анна обещала ему дать свиданье нынче
после скачек. Но он не видал ее три дня и, вследствие возвращения мужа из-за границы, не знал, возможно ли
это нынче или нет, и не знал, как узнать
это. Он виделся с ней в последний раз на даче у кузины Бетси. На дачу же Карениных он ездил как можно реже. Теперь он хотел ехать туда и обдумывал вопрос, как
это сделать.
Гостиница
эта уже пришла в
это состояние; и солдат в грязном мундире, курящий папироску у входа, долженствовавший изображать швейцара, и чугунная, сквозная, мрачная и неприятная лестница, и развязный половой в грязном фраке, и общая зала с пыльным восковым букетом цветов, украшающим стол, и грязь, пыль и неряшество везде, и вместе какая-то новая современно железнодорожная самодовольная озабоченность
этой гостиницы — произвели на Левиных
после их молодой жизни самое тяжелое чувство, в особенности тем, что фальшивое впечатление, производимое гостиницей, никак не мирилось с тем, что ожидало их.
Когда
после того, как Махотин и Вронский перескочили большой барьер, следующий офицер упал тут же на голову и разбился замертво и шорох ужаса пронесся по всей публике, Алексей Александрович видел, что Анна даже не заметила
этого и с трудом поняла, о чем заговорили вокруг.
— Наконец! — радостно встретила она его. — А Анна? Как я рада! Где вы остановились? Я воображаю, как
после вашего прелестного путешествия вам ужасен наш Петербург; я воображаю ваш медовый месяц в Риме. Что развод? Всё
это сделали?
Она, счастливая, довольная
после разговора с дочерью, пришла к князю проститься по обыкновению, и хотя она не намерена была говорить ему о предложении Левина и отказе Кити, но намекнула мужу на то, что ей кажется дело с Вронским совсем конченным, что оно решится, как только приедет его мать. И тут-то, на
эти слова, князь вдруг вспылил и начал выкрикивать неприличные слова.
Вронский хотел сказать, что
после неизбежной, по его мнению, дуэли
это не могло продолжаться, но сказал другое.
— Ну, я рада, что ты начинаешь любить его, — сказала Кити мужу,
после того как она с ребенком у груди спокойно уселась на привычном месте. — Я очень рада. А то
это меня уже начинало огорчать. Ты говорил, что ничего к нему не чувствуешь.
Еще в первое время по возвращении из Москвы, когда Левин каждый раз вздрагивал и краснел, вспоминая позор отказа, он говорил себе: «так же краснел и вздрагивал я, считая всё погибшим, когда получил единицу за физику и остался на втором курсе; так же считал себя погибшим
после того, как испортил порученное мне дело сестры. И что ж? — теперь, когда прошли года, я вспоминаю и удивляюсь, как
это могло огорчать меня. То же будет и с
этим горем. Пройдет время, и я буду к
этому равнодушен».
Он не верил в смерть вообще и в особенности в ее смерть, несмотря на то, что Лидия Ивановна сказала ему и отец подтвердил
это, и потому и
после того, как ему сказали, что она умерла, он во время гулянья отыскивал ее.