Философия ценности ужаса за целью – свободы

Анна Атталь-Бушуева (2024)

Над твоим великолепием восходит ужас, словно ждёт свою историю в глазах. То вживается в любовь с одной секунды в нас, то проходит мимо жизненного дня. Ты ему — прочтённый формы обожания философ, над тобой парит искусственная тень, держит слово внутреннего я, о котором сожалеешь зря. Эта книга, как проводник искусства — внутри не отвечает строго, но так же хочет жить, как смерти день. Как лучший друг, в котором ты виляешь сознательным искусством понимать свою жизнь. Составляя страхи внутри образа великолепия в глазах.

Разум бледного Короля

Осторожностью смотрит — на небо

Синеглазая вечность, как Бог,

Словно бледное общество — стало

Умирающим свойством — в руке

Открывать — в запустении стены,

Близ которых не видит — умом

Эту яркую мысль — за величием

Твой Король — от наивности в том.

Он сражается в поле — нам лично,

Он уводит за явным — порог,

Из под каждой оценки — на жизни,

Из под вечного мужества — в срок.

Чтобы там, убеждая Вселенную

Ты бы смог — свой пророческий день

Довести — до обратного терния,

Дострадать — до примера потом.

Эту форму внутри — искромётную,

Словно пустошь — на бледном лице

Ты не смотришь и явное — вечно им

Не питаешь, как счастье — от нас.

Там Король был — нетленною рискою

Между обществом смерти и — зла,

Сам умом он наставил — капканы,

Из которых не выбраться — нам.

Пусть проходят за точностью — боли,

Эти бледные формы — из завтра,

Им ведут укрощение — мира теней

По обратному слову — за разумом,

Но не тлеет то небо — от правды,

Только сносит свой дух — Короля,

Что не хочет им — видеть убогое,

Здесь разнятое общество — сна.

Заискрится твой день — на последней,

Укрощённой из сердца — причине,

Ты нашёл ему довод и — время,

Чтобы жить за оковами — слова.

Но проходит Король, как и время,

Он не носит свой бледный — манер,

Только падает в личности, словно

Он обнял иллюзорный — пример

Из готового общества — быть им

Самозваным укором — к судьбе,

Самоличным — в искусстве за нами,

Где для каждого светит — мораль.

Необычная в сердце — из жизни,

Но на критику славной — досады,

Ты ведёшь Короля — от прохлады

Между вечностью — бледных теней.

Где затем ты не знаешь — уму

Распрекрасную пустошь — от слова,

Но на солнце ей жить — не дают

Монологи — близ ловкой руки.

Там слуги — укрощённое завтра,

Там рискуют быть люди — последней,

Утолённой инертностью — блага,

Без которого смерть — на вине

Самый страшный манер и — отвага,

Тот же день, что и личности — слово,

Та же участь, в которой готово

Жить прилежное общество — нам.

Только люди не видят — отважный,

Беспредельный величием — сказки,

Умилительный номер — для шпаги,

Под различием слов — для других.

Этим утром — не знала привычку

В странной толике — вечность седьмая,

Только вышла обратно — увидеть

Изучение в слаженном — дне.

Где над разумом — был ты обидой,

Где скитался — под важностью, словно

Ты — Король в обещании мира

И наивность в предвзятой — тоске.

Нам бледнеешь, и что — то тревожно

Открываешь для вечности — мира,

Только выше не стал — ты от Бога

В запредельной своей — красоте.

Только сны не одним — понимаешь,

Ими видишь — на разуме долго

Свой конечный апломб, где летаешь

От искусства — на ком — то другом.