Философия ценности ужаса за целью – свободы

Анна Атталь-Бушуева (2024)

Над твоим великолепием восходит ужас, словно ждёт свою историю в глазах. То вживается в любовь с одной секунды в нас, то проходит мимо жизненного дня. Ты ему — прочтённый формы обожания философ, над тобой парит искусственная тень, держит слово внутреннего я, о котором сожалеешь зря. Эта книга, как проводник искусства — внутри не отвечает строго, но так же хочет жить, как смерти день. Как лучший друг, в котором ты виляешь сознательным искусством понимать свою жизнь. Составляя страхи внутри образа великолепия в глазах.

Надлежащий на дороге..

Заноза на дороге — видит тень,

Что больше раздражает — на пути,

Тогда пройти — иллюзии внутри

Или вернуться — к мысли о тебе.

В то утро ты забыл унять — его

Потерянное поле предрассудка,

Что ходит идеально и — давно

Не знает пыль дорожного — огня.

Для смерти, нет меня — всего милей,

Всего огромней ужаса — для боли

Узнать дорогу к каждой — тишине,

Где ты — не подлежащее взаймы.

Ты трогаешь мои ступени — моды,

Что словно ужас — стали на дороге

И только ищут квантовые — дни,

Постичь любовью долга, что одни

Они уже не живы, что не знают

Мелькающее пламя — по руке,

Где ты оставил юмору — взаймы

Свой стиль, лежащий долго — на дороге.

Он вышит там — для милой тенёты,

Он мором искромётен, чтобы знали

Твои года — о скромности играть

В одну забаву — лучшего для нас.

На этот раз ты знаешь — имена,

Их гнёт и роль предвидения — толка,

Ты знаешь больше юмора — вдали,

Что сам себе ты смог уже — принять.

Как дух любезной каторги — ума,

Как смерть внутри — неодолимой силы,

Ей только притворяясь — ты идёшь

Внутри роскошной мании — пера.

То что уже написан ад — тебе умом

Ты знаешь от намерения — в том,

И долго ворошишь скупые — дни

На верной былине — своей дороги.

Они внушают марево — за сном,

Они всё также будут спать — учтиво,

Что сам себе ты вышел — заодно

От слов любви — в истерику ума.

Но ты лежишь, как камень на дороге

И вся история — не манит по любви,

Взаймы ли тянешь — ласковое горе,

Что страх страдает — прямо у воды.

Как гиблый счёт внутри — порока лет,

Им ты прожил свой месяц — не учтиво,

Но так же будешь — говорить ответ

На эпатажном поле — близ вины.

Где сотни птиц — готовились упасть,

Им выли сном пророка, словно тени

Одни скульптуры малой — глубины,

Нашедшие судьбу — внутри вины.

Ты знал, как быть готовым — для неё

И, словно сам игрок — не вышел явно

На ту дорогу каторги — стоять,

Чтоб выть досадой — милому лицу.

Сегодня на дороге — лишь заноза

За крайней маской — сцепленной уму,

Она нам мудро говорит — к тому

Искусству гнёта — малого раздолья.

И этим тянет — принадлежный смех,

Что сам он вышел — думать об искусстве,

Что жил затем, чтоб горевать, поймя,

Как сам он — принадлежность для меня.