Красная карточка

Анна Дуплина (2024)

Журналистке Мэддокс Джордан грозит увольнение. Она готова на все, чтобы не потерять работу в газете и не уезжать из Лос-Анджелеса. Даже наврать начальнику, что знакома с топовым игроком в футбол Дэниэлем Андерсом. Теперь Мэддокс нужно отыскать Андерсона и втереться тому в доверии, чтобы получить хоть кроху информации от человека, который терпеть не может журналистов. Но как далеко Мэддокс готова зайти ради желаемого? И что окажется важнее: карьера или любовь?

Глава 17

На пороге квартиры меня встречает Микроб. Никогда бы не подумала, что это окажется настолько приятно. Истошное мяуканье, которое он издает, больше напоминает ультразвук, но вопреки этому я опускаюсь перед ним на корточки и принимаюсь поглаживать мягкую шерстку. Ощущение теплого тельца под моей ладонью постепенно успокаивает меня и паника, преследовавшая меня всю дорогу до дома, медленно отступает. Скорее всего Паркер меня не узнал, и я зря так сильно нервничаю.

— Как все прошло?

Голос Джоди раздается над головой так внезапно, что от неожиданности я приземляюсь прямо на задницу. Копчик тут же взрывается болью от соприкосновения с дверью.

— Могло быть и лучше, — морщась от боли, отзываюсь я.

Могло быть…

Если бы я не поцеловала Дэниэля. Если бы мне это не понравилось. Если бы я вообще не ввязалась во всю эту авантюру…

Не обращая внимания на выражение на моем лице, Джоди протягивает ладонь и помогает мне подняться.

— Тебе удалось что-то из него вытянуть?

— Не особо. Зато мне удалось дважды чуть не попасться на крючок Лавьера.

Джоди застывает. На ее лице проступает если не ужас, то как минимум неподдельный шок.

— Лавьеру? — с придыханием переспрашивает подруга. — И как же ты выкрутилась.

— В первый раз мне повезло — он всего лишь пришел посмотреть футбол. А во второй — мне пришлось поцеловать Дэниэля, — пряча взгляд, я наклоняюсь чтобы взять на руки Микроба.

— Что?

— У тебя проблемы со слухом? — огрызаюсь я, раздраженная тем, что Джоди снова переспрашивает.

Я и без того слишком взвинчена.

— Нет, — невозмутимо парирует она. — Просто это в твой план не входило.

Я протискиваюсь мимо Джоди, прохожу на кухню и устало опускаюсь на стул. Микроб устраивается у меня на коленях и кажется моментально засыпает. Я продолжаю машинально гладить его, чувствуя, как внутри меня все кипит от раздражения. Этот день переживал и выплюнул меня. Начиная с Лавьера, заканчивая Паркером. И тем что было между этим…

— В мой план много чего не входило, — выдыхаю я, стараясь подавить нарастающую злость. — Например, фотографии, которые ты продала. И то что из-за них все журналисты Лос-Анджелеса теперь пытаюсь разоблачить меня.

— Мэддокс…

— Я не планировала целовать Андерсона, — не позволяя Джоди вставить хоть слово, продолжаю я горячиться. — Но к нам уже шел Паркер. Как ты думаешь, что бы произошло после того, как он узнал бы меня?

— Я не думала…

— Ты не думала, а теперь мне приходится выкручиваться! — взрываюсь я, и в этот момент вся злость улетучивается. Остается только чувство вины.

Джоди не отвечает. Прислонившись к двери и скрестив руки на груди, она осуждающе смотрит на меня и мне становится стыдно. Отлично. Мало мне чувства вины из-за Андерсона, обязательно надо было добавить еще и Джоди.

— И что ты предлагаешь? — на удивление спокойно спрашивает она.

— Не знаю. Может быть придумать другой план? Просто Андерсон… Он не тот, кем кажется. Он не плейбой…

— Да ты влюбилась в него! — перебивает меня Джоди.

— Нет! — Я вскрикиваю так громко, что бужу Микроба. С недовольным мяуканьем он впивается когтями мне в брюка, а затем лениво потянувшись, спрыгивает на пол. — Я не влюбилась, — уже тише добавляю я. — Но Дэниэль не похож на звезд, с кем до этого мне приходилось иметь дело. И мне кажется я поступаю подло.

— Мне жаль, Мэддокс, но если ты не хочешь вернуться домой, то у нас и правда нет другого выхода.

Голос Джоди звучит натянуто. И это совсем не похоже на ту Джоди, которая говорила, что мой план дерьмовый. Я еще помню, как она отказалась мне помогать и как убеждала в том, что мы найдем другое решение.

— В чем дело? — напрягаюсь я, ожидая подвоха. И как оказывается, не зря.

— Деньги, вырученные на ваши фото подходят к концу. А мне снова отказали в работе. И я правда не понимаю, что со мной не так.

В голосе Джоди мне слышатся невыплаканные слезы. Я поднимаю на нее взгляд и прикусываю губу, но на лице подруги все то же равнодушное выражение. Кажется, Джоди держится куда лучше, чем я.

— С тобой все впорядке, — машинально произношу я, чтобы хоть немного утешить ее. — Причина в кризисе. Издания сокращают расходы на персонал, так что…

Джоди кривится, а я обрываю себя на полуслове. Она знает, что я лгу, так что продолжать нет никакого смысла. Уокер и меня собирается уволить не из-за кризиса, а из-за того, что я “доставляю ему проблемы”. Может мы с Джоди выбрали не ту профессию? И нам и правда не место в журналистике?

Все произошедшее за день так вымотало меня, что я в шаге от того, чтобы опустить руки, чего со мной не было практически никогда. Мэддокс Джордан не из тех кто сдается. Но сейчас я почти готова принять свое поражение.

— Я не хочу в Огайо, — твердо произносит Джоди. — И я готова помогать тебе в твоем безумном плане сколько потребуется. Но прошу, Мэддокс, не вздумай, сдаваться. Может Андерсон и не такой, каким кажется, но этот парень точно не из тех, кто встречается с девушками вроде тебя. Даже если сейчас тебе кажется иначе. У тебя два пути. И один из них ведет в Хиллсборо.

— Я не хочу в Хиллсборо.

Вторя Джоди, я понимаю: как бы не скучала по родным, возвращаться в город, где провела свое детство я и правда не намерена.

— Тогда ты знаешь, как придется поступить.

Я смахиваю с брюк волоски шерсти, которые оставил на мне Микроб и с тяжелым вздохом киваю. Может Андерсон и неплохой парень, но Джоди права — в любом случае, он мне не пара.

От размышлений меня отвлекает звонок телефона. Я выуживаю его из кармана, но, глядя на фото брата возникшее на экране, напрягаюсь еще сильнее. Кэллум предпочитает писать сообщения, а не разговаривать по телефону.

— Привет, Кэл, — слишком жизнерадостно отзываюсь я.

— Мэдди, детка, я так давно тебя не слышал.

Голос брата звучит устало, и от этого внутри меня разверзается черная дыра. Кэллум позволил мне жить лучшей жизнью, никогда не жалуясь, но я догадываюсь какого ему на самом деле. С мечтами о футбольной карьере пришлось распрощаться, так что Кэллуму пришлось взял на себя заботу о нашей семье. В то время, как я бегаю по вечеринкам в Лос-Анджелесе и попадаю в переплет. Чувство вины горечью поднимается по пищеводу, и мне приходится пару раз моргнуть, чтобы окончательно не раскиснуть.

— Что-то случилось? — без лишних предисловий спрашиваю я.

— Не то чтобы… — Кэллум медлит, но я не тороплю его. — В общем, мама заболела. Ничего серьезного, — торопливо добавляет он, едва я успеваю судорожно вздохнуть, — просто из-за того, что сейчас она сидит дома… ну ты же знаешь ее. Она сводит меня с ума! И мама скучает, Мэдди. А ты так давно не была дома. Не могла бы на несколько дней приехать, как думаешь?

Отпроситься у Уокера оказалось почти невыполнимой задачей. Пришлось приврать, что маме гораздо хуже, чем было по словам Кэллума. Но срок предоставленный Уокером стремительно таял, а я должна была выгадать еще несколько дней. Мне нужна передышка и звонок Кэллума оказался, как нельзя кстати. Пусть это и было связано со здоровьем мамы.

Кэллум встречает меня на выходе из аэропорта и стоит мне увидеть его, как сердце тут же ускоряется. Я так давно не была дома.

— Дьявол, Мэдди, ты стала настоящей городской фифой.

— Не знаю, Кэл, комплимент ли это, — смеюсь я, подставляя ему щеку для поцелуя.

— Определенно, сестричка.

Взяв меня за руку, брат крутит меня в разные стороны, чтобы получше разглядеть, а затем с его губ срывается многозначительный свист.

— Уверен, что от парней у тебя отбой нет.

— Ты ошибаешься, — отмахиваюсь я, стараясь не думать о Дэниэле Андерсоне. — В Лос-Анджелесе никому нет до меня дела, чему я даже рада. Сложно построить карьеру отвлекаясь на отношения. Так что я спокойно занимаюсь работой.

Кэллум прищуривается и выглядит при этом чертовски подозрительно, но вместо комментариев он подхватывает мою сумку с вещами и направляется к парковке. А у меня тут же начинает сосать под ложечкой.

— В чем дело? — тяну я его за рукав, вынуждая остановиться. — Маме хуже?

— Нет, — отрицательно мотает он головой. — Просто я видел твои фото в газете. С тем футболистом… Дэниэлем Андерсоном. Вы выглядели, как пара. И я подумал, ну… что вы встречаетесь.

Кэллум выглядит слегка растерянным, а меня пробирает истеричный смех. Я и Дэниэль Андерсон… Так вот как мы выглядит. Но на смену веселью тут же приходит паника — если Кэллум смог меня узнать, то могут и другие!

— Меня что так просто узнать на тех фотографиях? — севшим голосом спрашиваю я.

— Нет. По крайне мере для тех, кто не видел, как ты рассекаешь с голым задом по гостиной.

— На фото не видно мой зад, Кэл, — строго произношу я.

Кэллум заливисто смеется, запрокинув голову и внезапно меня пронзает мысль — что если его жизнь сложилась бы иначе? Могли бы они с Дэниэлем подружиться? Черт! Ну почему я не могу выкинуть Андерсона из головы даже сейчас?!

— Я твой брат, Мэдди, конечно, я тебя узнал, но для остальных все куда менее очевидно, — отсмеявшись, произносит Дэниэль, но его слова ни капли не успокаивают меня. — Так что, ты встречаешься с Дэниэлем? — пристально вглядываясь в мое лицо, снова уточняет Кэллум.

— Нет.

— Тогда что это?

— Работа, — мотнув головой, произношу я. — Журналистское расследование, если хочешь.

— Хм… Допустим.

Кэллум не верит ни одному моему слову, и я это вижу. Но убеждать его в том, что меня ничего не связывает с Дэниэлем Андерсоном я не готова. Хотя бы потому что сама до конца не понимаю, что между нами происходит. И есть ли в этом хоть капля настоящего.

Мы с Кэллумом подходим к его старенькому доджу и брат помогает мне забраться в машину. В груди разливается привычное тепло. Наконец я чувствую, что оказалась дома, и все неприятности сразу как-то незаметно отходят на второй план. Уокер и Андерсон могут подождать. Ничего не рухнет за те несколько дней, что я проведу в Хиллсборо со своей семьей. Я использую это время, как передышку, а затем с новыми силами вернусь в Лос-Анджелес и выгрызу это чертову работу. Я не могу остаться в Хиллсборо, ведь остаться — значит признать, что мне ничего не удалось добиться в городе, где столько возможностей. А я не должна подвести Кэллума, подвести маму и Луизу. И я не упущу свой шанс на повышение только из-за того, что почти позволила себе влюбиться в Дэниэля Андерсона.