Венок из белладонны

Анна Хешвайн (2024)

Кода Волчья, Яд Сколот и Лана Солей — три фигуры на антикварной шахматной доске. Каждый из них делает свой ход, стремясь к одному — победе. Стратегия каждого подразумевает риски, жертвы, обман и откровенный подкуп. Кто-то остается честным, а кто-то лжет убедительней прочих. Цель каждого — могущественный артефакт, Венок из белладонны, способный дать своему владельцу истинное прозрение. Кто получит артефакт, а кому останется собирать лишь рассыпавшиеся листья? Кто использует подходящий момент, а кто создаст этот момент, при условии, что в партии участвуют и другие, и один шаг другой фигуры может переломить ход всей игры?

Глава 11

С первого взгляда Лане категорически не понравилось место, в котором она оказалась. Вошли в парадную, а там лестница, покрытая ковром, живые цветы, собирающие на себя кучу пыли. Все грязное и дурно пахнущее. Один пролет и широкая дубовая дверь, открывающая мир старого барахла и лицемерных людей. Но их туда не пустили, их проводили через невзрачную дверцу рядом.

Немного колдовства, и некогда не очень презентабельная квартирка стала напоминать малый бальный зал. Вдоль стен у больших окон выставлены банкетки, между ними столы с питьем и легкими закусками. Легкий полумрак, давящая хрустальная люстра в самом центре потолка. Оставленных за порогом торжества гостей тут было не так уж много, но достаточно, чтобы Яд Сколот, взявший с собой двух телохранителей, не выглядел конченным параноиком. Он такой был не один.

Никто ни с кем не разговаривал. Все держались поодиночке или парами, в зависимости от того, кто как пришел. Лица некоторых закрыты такими же масками, что у Ланы и Луки, некоторые не стеснялись светить опознавательными знаками. Одеты все под стать, но некоторых выдавали особые повадки.

— Серьезный тип, — прошептал Лука, наклонившись к Лане и кивнув в сторону юноши, расслабленно читающего газету.

Лана пригляделась как следует. Худоват, но жилистый, черты лица миловидные. Сын аристократа по первому впечатлению. По второму: словно высечен из камня, полный контроль своего тела, аура приглушена настолько, что можно счесть его мертвецом, одежда скроена таким образом, что не стесняет движений, но при этом не раскрывает спрятанного оружия. А оно у него есть. Иначе не был бы так спокоен.

— На эту взгляни, — в свою очередь кивнула Лана на красивую женщину в алом платье.

На ней такая же маска, видны лишь пухлые губы, подчеркнутые красной помадой. Она стояла у окна, попивая шампанское. Движения плавные, размеренные. Густо-фиолетовая аура затемняла даже яркий оттенок платья.

— Некроманты, — проворчал Лука.

Дав каждому короткую оценку, офицеры заняли диванчик у самой двери, чтобы в случае чего молниеносно отреагировать. Лана ерзала, пытаясь найти удобное положение. Ей не хватало привычного холода и тяжести на спине — вместо трильстава в позвоночник впивался шов жилетки.

— Ты не встречался с Норфолтом? — тихо поинтересовалась Лана, чтобы хоть чем-то занять себя.

— Нет, но кое-что мне принесла птичка на хвосте, — напарник шевельнул рукой, окружая их завесой от лишних ушей. — На данный момент он ведет двух подозреваемых. Сколот и кто-то еще. Женщина. Но кто именно, мой осведомитель не знает.

— Откуда у тебя осведомитель в отделе смерти? — поморщилась Лана.

— Ты или слушаешь меня, или осуждаешь, — убедившись, что она готова слушать, Лука продолжил: — Все четыре жертвы зарезаны. Что интересно, первые трое умерли всего с одним аккуратным разрезом на горле. А вот с четвертым что-то не заладилось у нашего кровопускателя. То ли жертва дала отпор, то ли еще что. В общем, Гелен Факстрок оказался повешен. Прямо под потолком в собственном доме. Стоит сказать, что этот Факстрок потомок великанов — два метра ростом, вес соответствующий.

— Значит, совершенно точно колдун или колдунья, — задумчиво кивнула Лана.

— И вот там-то и найдена была безликая нить магия. Исходя из того, что Норфолт не нагнал в дом Сколота целую армию, чтобы его задержать, соответствия не удалось установить. Или Сколот очень умный парень, или не он там колдовал.

— Значит, его вина не подтверждена?

— Пока что, — кивнул напарник. — Наверное, Норфолт сейчас работает по второму подозреваемому. Но там все глухо. Или птичка не смогла весь багаж знаний унести на своем хвосте, или даже ей ничего неизвестно. Как я понял, у капитана две группы. Одна работает по Сколоту, вторая по другой подозреваемой.

— После того, как я ушла от Яда, я поговорила с наблюдавшей за его домом офицером. Она проговорилась, что Норфолт настаивал, чтобы мы присутствовали с ним на встрече со Сколотом, — припомнила Лана немаловажную вещь, что успела вылететь из ее головы почти сразу же, как только она вышла из той пекарни.

— Да-да, — невесело протянул Лука. — Мне это тоже показалось странным. Только вот он хотел, чтобы я присутствовал. О тебе речи не было, но как будто это было само собой разумеющимся, мы ведь напарники. Так вот, как только Дешанель дал добро на совместную работу, — чисто формально, естественно, его мнение ничего в этом случае не значило — Норфолт тут же попросил назначить меня ведущим по этому делу. Хорошо или нет, но к тому времени ты уже выбила нам это задание.

— А что странного? Ты хороший офицер, опытный, толковый. С тобой приятно иметь дело.

Лука чуть зарделся, расплывшись в улыбке.

— Странно то, что этот Норфолт сам по себе чудной какой-то, — борясь с накатившим смущением, продолжил Лука. — Когда я пришел ему рассказать о произошедшем со Сколотом, он слушал будто вполуха.

— И тут все объяснимо. Та офицер-наблюдатель также сказала, что они не вмешались, когда на Яда напали, потому что считают, что он сам подстроил это нападение. Чтобы отвести от себя подозрения.

— Как он мог это спланировать? — наморщил лоб Лука. — Мы явились без предупреждения, все время он был у меня на виду. Не видел, чтобы он кому-то подавал сигнал.

— Телепатия? Или птичка на хвосте принесла в то время, пока Норфолт пил чай с плюшками, — Лана многозначительно вскинула брови.

Ей было невыносимо жарко. Кожа под маской чесалась, платок сдавливал горло.

От силы прошло минут пятнадцать, через стену едва слышно донесся вибрирующий звук удара о металл.

— Скоро начнется, — заключил напарник и вернулся к прежней теме. — Телепатическая связь ограничена расстоянием. Тот наемник должен был находиться рядом все время. Разве бы наблюдатели это упустили? Да и после мы вовсе ушли в пашитовую комнату. Там любая магия глушится на корню.

— Сколот увидел нас в пекарне, послал сигнал наемнику, чтобы тот приготовился к нападению, — возразила Лана.

Насчет нападения на Яда Сколота она думала уже не раз, когда выдавалось время, но вот чтобы обсудить это с напарником, времени не было катастрофически.

— Это глупо, — напарник покачал головой. — Яд слишком умен, чтобы допустить такую оплошность. Да и разве ты не видела, как его корежило после того, как убийца сбежал? Он был уязвлен, разозлен. Кто-то вторгся в его дом, такой охраняемый, такой безопасный.

Лука тяжело вздохнул, оттягивая ворот рубашки. И его начала донимать духота. Лана разглядывала новоприбывших телохранителей опоздавших гостей. На ее взгляд, близнецы-телохранители смотрелись странно.

— Это могло быть игрой.

Прозвенел второй звонок.

— Или второй подозреваемый. Все же ты сама первая сказала, что Сколот может оказаться следующей жертвой. Вот и оказался.

— Да, но пока Норфолт третировал Сколота, подручный капитана должен был навестить другого. Другую, если точнее. Как она могла координировать своего приспешника, если была под пристальным вниманием офицеров? — скептично поморщившись, ответила Лана. Тихо фыркнула, скрестив на груди руки, и пробурчала: — Ты как будто его защищаешь. Что, запал на его красивые глазки?

— Да будет тебе, — дернул плечом Лука. — Ну не убийца он, не похож. Считай, что интуиция мне подсказывает.

— Или же у него есть птичка, что приносит вести на хвосте, — продолжила Лана. — Норфолт ведь не спонтанно решил нагрянуть к Сколоту. Вот он и оказался предупрежден, а потому ловко подстроил нападение на себя, чтобы отвести подозрения.

Лука неопределенно пожал плечами, тяжело вздохнув. Помаявшись, вдруг сменил тему:

— Ты вообще в богов веришь?

Лана какое-то время удивленно моргала, растерявшись от неожиданности такого вопроса.

Вероисповеданий, как и богов, было множество. Выбрать из такого набора не всегда легко, потому что на одно доброе деяние у почти любого божества находилось с десяток дел дурных. Вот и верь после такого в божественное провидение — куда оно заведет, неизвестно. А хотелось бы верить в лучшее.

— Четвертый и пятый месяцы года считаются временем Богини Жизни, — назидательно пояснил Лука. — Иронично, что в этом месяце уже четыре смерти. А о скольких мы попросту не знаем? Это ведь не наша сфера. Норфолт вот каждый день с этим сталкивается. Представь только, каждый день кого-то убивают или доводят до смерти. А мы не знаем об этом. Только боги все знают, но ничего не делают с тем, что всякие гады ходят по земле и проворачивают свои темные делишки.

Лана недоуменно покосилась на Луку, подавляя желание проверить у него наличие лихорадки.

— Ты не заметила в доме Яда, кого он почитает? — поинтересовался напарник.

— Я видела у него статуэтку лягушки из золота и изумрудов, что стоит как вся моя годовая зарплата, — усмехнулась Лана. — Думаю, очевидно, какое божество он почитает. То, что приносит ему деньги.

— Если сегодня все пройдет гладко, и Яд Сколот выкупит и отдаст нам артефакты, то можешь рассчитывать на премию, — он шутливо пихнул ее локтем в бок. — Тогда выплатишь все свои долги.

— Я не понимаю твоей странной привязанности к Яду, — проворчала Лана, затылком прислонившись к стене и вдруг услышав, как из соседнего зала доносится приглушенная музыка. — Взялся его покрывать перед Норфолтом, сейчас рассуждаешь вполне однозначно. Может, он не убийца, но тот еще гад. Глаза хитрые, улыбочка скользкая.

— Наверное, это мой удел, — хмыкнул Лука, грустно улыбнувшись. — Оправдывать всяких гадов.

— Ага, то-то ты Коду все время обеляешь.

— Слушай, — Лука повернулся вполоборота, — вы уже десять лет живете на расстоянии одного перехода через пространственный портал друг от друга. Может, стоит просто поговорить? Вы обе встали взрослее, мудрее.

Третий звонок ознаменовал начало торгов. Насупившись, Лана уставилась на кадку с пальмой, стоявшую рядом с ней.

Минуты тянулись как часы, часы как вечность. Лана исходила весь зал вдоль и поперек, изучила виды из всех шести окон — за время их просиживания опустились густые сумерки, еще более темные оттого, что небо затянули тучи, разразившиеся дождем.

Кто-то из ожидающих поддался слабости и уснул, не выдержав испытания терпения, кто-то поступился негласными правилами и завел беседу с незнакомыми телохранителями. Лана готова была взвыть.

Внезапно отложил газету — десятую по счету в списке прочтения — миловидный юноша, которого самым первым заприметил Лука. Молодой человек поднялся, быстрым и твердым шагом направляясь к двери. Все устремили на него свои взгляды, даже те, кто уснул, встрепенулся, осоловело моргая.

— Чем могу помочь? — едва парень подошел к двери, как возле нее тут же возник лакей, ряженый в синюю ливрею.

— Пропустите меня в зал. Мне надо убедиться, что у моего мужичка все хорошо, — любезно, но не скрывая нетерпения, ответил юноша.

— Невозможно. Торги в самом разгаре, нельзя мешать. Вам не о чем беспокоиться, никому ничего не угрожает.

— Поспорю. Может, остальным ничего не грозит, а вот мой подопечный весьма взволнован. Я совершенно точно чувствую, что что-то не так.

Лана переглянулась с Лукой. Напарник подался вперед, с интересом вслушиваясь в происходящий диалог, а Лана наоборот откинулась назад, прижавшись затылком к стене.

Духи повсюду. Они — результат перевоплощения любой живой души. Но если духи оставляют за собой право быть необщительными, то души, что наделяют жизнью каждого, пусть и не могут говорить, но могут передать свое настроение, стоит только попросить.

Лана закрыла глаза, натренированным усилием отключая слух, зрение, обоняние. Ей приходилось действовать вслепую. Она не знала, есть ли в главном зале цветы, декоративные зверушки, открыты ли там окна и может ли залететь мотылек. Могла бы коснуться души любого человека, присутствующего там. Она ведь знала, что там Кода и Яд — их души для нее могут стать открытой книгой, если постараться. Но таких маневров Лана не любила. Несмотря на воображаемую поэтичность, занятие это отнюдь не такое привлекательное.

Вслушалась в жизнь за стеной. Десятки людей, десятки аур и магических волн, смешивающихся воедино, превращающиеся в хаос. То, какие колебания там происходили, уже заставляло подумать, что что-то не так. Лана хотела убедиться наверняка. Нащупала нечто приземленное, спокойное, пышущее энергией. Цветок в горшке. Корни его в земле, ветвей его касается прохладный ветерок. Цветку нравится музыка, он качает свой стебель ей в такт. Цветку не нравится гомон, приглушенные вскрики. Не нравится высокое горячее существо, махающее своими отростками. От него идет негативная энергия, от этого земля в горшке пересыхает, вязнет сок, питающий от корней до кончиков листьев. Не нравятся резкие движения — подобные существу вдали вдруг вырываются вверх, становясь выше, занимая больше места, отбрасывая тени. Но они быстро втягиваются вниз, вновь становятся невысокими.

Короткая вспышка боли пронзила корень. Нет, колено. Лана распахнула глаза, болезненно зашипев.

— Боевая тревога, — пояснил Лука извиняющимся тоном.

Отчетливо стало слышно, что в главном зале кто-то истошно кричит, что-то бьется, трещит. Все телохранители сгрудились возле двери. Того лакея предусмотрительно отпинали в сторонку, где тот лежал и видел сны.

— Ты бы видела, одним ударом его, — воодушевленно пояснил Лука, увидев, куда смотрит Лана. — Этот лакей упирался, а тот малец его — хрясь!

— Да что там за гулянка бесов происходит? — Лана вскочила, намереваясь попасть в главный зал.

Наемные защитники оказались очень организованным народом. Дверь не поддавалась, надежно запечатанная от непрошенного выхода за пределы зала, но никто не ломился, не паниковал, не швырял во все стороны громы и молнии. Каждый пробовал по очереди, используя каждый свой метод взламывания дверей.

Дождавшись возможности, Лука навалился плечом на дверь, с силой дернул ручку, но та не поддалась, подтверждая самые скверные перспективы. Лане вмиг стало не по себе. Быть запертой даже в таком просторном зале ей не нравилось.

Их заперли столь нагло, что от возмущения перехватило дыхание. И от проснувшегося страха. Их заперли.

Оттеснив Луку, от всей души пнула по двери, жалея, что не обула свои любимые ботинки на тяжелой подошве. Такими двери вышибать самое то.

— Как здесь оказался лакей? — бросила вопрос в стоящую рядом небольшую группу. Кого тут только не было, если присмотреться. В другой раз Лана бы даже помыслить не могла, что она — офицер — окажется в такой компании. — Его же с нами не было в зале.

— Вошел из парадной, — кивнул тот самый юноша, что первый заподозрил неладное.

— Или дверь открывается только снаружи, или у него есть ключ, — подхватил представительного вида мужчина с очень изящными усами. Явно накладными.

— Если бы только снаружи, он не рискнул бы войти сюда и закрыть за собой дверь, — отозвалась какая-то девушка.

— Значит, он и есть ключ, — подвел итог юноша. — Я его не убил, если что. Не надо на меня так коситься. Просто крепко спит.

Лана поперхнулась. У нее и в мыслях не было, что этот славный парень мог убить невинного лакея. А у остальных, оказывается, не было и мысли, что он оставил слугу в живых.

Парень потрепал синюю ливрею, слуга распахнул глаза, но, разумеется, отказался сотрудничать. Готов был умереть и подвергнуться пыткам, но данного ему приказа он не нарушит.

— Нарушишь, — заверила его Лана с самой мрачной ухмылкой.

Глядя побледневшему мужчине в глаза, она подняла перед собой руку. Пальцы словно свело судорогой, они приняли уродливую форму, будто Лана со всей силы пыталась раздавить одной рукой апельсин.

— Открой дверь, — сдавленно произнесла она.

Неуклюже, на негнущихся ногах, с неописуемым ужасом в глазах лакей поднялся. Он только и мог, чтобы глотать воздух, как выброшенная на берег рыба. Прошагал до двери, вскидывая вверх ноги и размахивая негнущимися руками.

Лана тяжело и часто дышала. Она неотрывно смотрела на лакея, вытянув перед собой руку со скрюченными пальцами. Теперь их пробирала настоящая судорога, болезненная, стреляющая. Так же как скрутило суставы, скрутился и желудок, норовя вытолкнуть из себя все содержимое.

Лакей открыл дверь, вывалившись за порог. Лана со стоном облегчения опустила руку.

— Давно я этого не делала, — прохрипела она, когда на плечо легла рука Луки.

— Лучше бы ты сказала, что никогда этого не делала, — предостерегающе протянул он, оглядываясь по сторонам. — Но я рад, что ты умеешь это делать.

Наскоро отдышавшись, офицеры покинули опустевший зал.

Первым порывом было вытащить трильстав из-за спины, но рука зачерпнула лишь воздух. Выругавшись сквозь зубы, Лана бросилась вперед, тараня всех на своем пути. Гости клуба столпились почти у самых дверей, оставив свои столики, обронив по пути стулья.

Телохранители бросились врассыпную в поисках своих клиентов. Лана же просто продиралась вперед, а позади нее Лука оставлял после себя целую траншею — взглянуть сверху, кажется, что остроносый ледокол пробивает себе путь сквозь льдины.

Лана уже видела просвет между жмущимися друг к другу телами, как кто-то ее грубо схватил и потянул на себя. Безотчетно сквернословя, Лана уперлась ладонью во что-то твердое.

— Не высовывайся, — лихорадочный шепот прошелестел где-то над макушкой.

— Сколот?

— Где твой приятель? — спросил он.

Напарник нарисовался тут же рядом, изрядно запыхавшийся и покрасневший.

— Что за мракобесие тут происходит? — выпалил он.

— Вы же телохранители, бесы вас возьми! — взвилась из ниоткуда взявшаяся Кода. Или Лана ее попросту не заметила. Кода Волчья удивительным образом померкла на фоне разворачивающихся событий. — Где вы были?

— Что происходит? — бесстрастно повторил вопрос Яд и сам же ответил: — Торги.

Лана попыталась пробиться вперед, чтобы видеть хотя бы, почему все находятся в таком замешательстве. Впереди нее стояли исключительно высокие и широкоплечие люди, что не давало ей в полной мере проникнуться общим настроением.

— Каждый, кто хотел поживиться, да получит от меня наживу, — тягучий мужской голос на надрыве заставил сердце сжаться. Что-то безумное, фанатичное было в нем. — Если у того будет чем заплатить. Следующий лот! Триптих виноградных лоз, чудесные барельефы, что украсят ваш дом.

Люди заохали, заахали. Лана заметила, как Яд поморщился. Перехватив ее недоуменный взгляд, пояснил:

— Даже в искусстве бывает безвкусица. Чудовищные виноградные лозы, похожие на опухоли, налепились на полотно, а спиралевидные ветки ушли в плоскость, покрытые золотой поталью. Три полотна, через которые единым целым тянется виноград, в высоту до полутра метров. Даже под страхом смерти не повесил бы это убожество в своем подвале.

Стоящие впереди люди растеклись в стороны, пытаясь спрятаться за спинами друг друга. Лана наконец увидела того, кто всецело завладел этим клубом. Все та же синяя ливрея, невыразительное лицо. Этому человеку не шел бархатистый голос, которым он наводил страх.

— Выглядит как обычная прислуга, — пробормотал Лука. — Он точно по праву ведет торги?

— Нет, аукциониста убили в самом начале, — отозвался Яд.

Не очень охотно гости выдвигали свою цену, повышая ставки с шагом в тысячу цын. Аукционист со скучающим видом принимал предложения. Ставки все росли, но то была война богатеев. Перекупщики и коллекционеры еще не вышли на это поле роскошной брани. Для них, как для истинных ценителей, этот барельеф не представлял интереса.

Но если они так напуганы, зачем они делают ставки? А страх витал тут от наполированного паркета до потолка. И оброненные на множестве столов бокалы, с пролившимся на пол вином и перевернутые тарелки с закусками говорят о том, что происходит что-то не то.

— Мы чего-то не знаем? — прошептала Лана. — Закрытый клуб так и проходит?

Люди обеспокоенно роптали, обмениваясь шепотками. Больше всего с толку сбивало то, что ставки росли медленно и вымучено, а аукционист все еще не объявлял покупателя.

— Нет, не так, — все тем же бесцветным голосом ответил Яд.

— Как насчет нормальный цены? — лениво спросил аукционист, с вызовом разведя руки в стороны и оглядывая всех собравшихся безумным взглядом. — Плевал я на деньги. Чего-то же вы стоите без них?

— Типичный маньяк, — вынес свой вердикт Лука.

— Маньяк? — охнула Кода, чувствуя, что задыхается. — Ты так просто говоришь об этом? У меня в глазах потемнело!

— Кто готов поднять ставку до своей головы? — осведомился аукционист. Повисло молчание, разбавленное единичным нервным смешком. Слышны стали лопающиеся пузырьки в шампанском и скрип начищенных сапог. — Никто? Ладно, тогда я сам выберу покупателя.

Лана дернулась вперед, намереваясь вмешаться, но теперь не только Яд удерживал ее, но и Лука. Против этих двоих у нее не было шанса.

— Мы что, будем просто смотреть!? — зашипела она, безуспешно пытаясь вырваться.

— Мы безоружны, — осадил ее Лука.

— Мое оружие со мной! — Лана выдернула руку и расставила пятерню у него перед носом.

— И что потом? — огрызнулся напарник, выпучив глаза. — Ты и так рискнула, покажешь свои способности здесь, и кто-то обязательно на тебя донесет.

— Надо выбираться отсюда, — пробормотала Кода, вмешиваясь в их перепалку. — Вы сможете вывести нас? Двери были заколдованы, никто не смог выйти. Но вы же сюда как-то вошли? Значит, можно и выйти.

Лука чуть приподнялся на носочках, оглядываясь кругом поверх голов собравшихся.

— Никто из наших коллег по несчастью не вышел, — заключил он. — Все, кто ждал в соседнем зале, здесь.

— Нужен кто-то из прислуги. Они — ключи, — Лана пихнула Луку. — Добудь лакея, я смогу его заставить выпустить нас.

— Ты сможешь сделать это незаметно?

— О чем вы? — тут же заинтересовался Яд, не сводивший все это время пристального взгляда с аукциониста.

— Какая разница? — беспощадно одернула его Кода. — Выведете нас немедленно!

— Помолчи! — шикнула на нее Лана.

— Для телохранительницы ты слишком много себе позволяешь! — с тем же напором набросилась на нее Кода.

Ее за талию перехватил Яд и отодвинул чуть в сторону, при этом бросив на Луку выразительный взгляд. Правильно его истолковав, офицер положил свою тяжелую ладонь на плечо Ланы.

— Ты, — аукционист тем временем указал на кого-то из толпы.

Не очень уверенным шагом вышел молодой человек с напомаженными волосами и элегантной тростью в руках.

— Павел Керенберг, — прикрыв ладонью рот, охнула Кода.

Тот самый, об кого не раз ломали зубы офицеры из управления по артефактам.

— Собственно, если они друг друга перебьют…, — неожиданно проговорил Лука.

— Побойтесь божественного провидения! — выпалила Кода, изумленно распахнув глаза.

Лука смущенно крякнул, залившись краской.

— Пока все будут смотреть, — зачастила Лана, облизнув губы, — нужно попытаться взломать дверь.

— Будут смотреть? — переспросила Кода, уставившись на нее.

— Этот скорбный отвлекся, надо воспользоваться моментом. Лука, тащи сюда лакея.

Завизжали женщины, посыпались осколки разбитых бокалов. С глухим стуком упало обезглавленное тело.

Кода зажала рот ладонями. Это произошло в центре зала, они же стояли у самых дверей, но даже с такого расстояния донесся тошнотворный запах крови. Лана застыла, не в силах поверить происходящему.

Она повернула одеревеневшую шею и посмотрела на Коду, которая, как Лана знала, не выносила ни вида, ни запаха крови. Сейчас произошло отсечение головы на живую со всеми вытекающими последствиями.

— Мы выберемся отсюда, — твердо произнесла она.

Кода, скосив на нее глаза и не отнимая от рта рук, закивала, как болванчик. Ее лицо посерело, в глазах застыли слезы. Возможно, впервые за долгие года, искренние.

— Хватит стоять, — совладав с приступом, прошептала Кода. Она подалась вперед, вцепившись в Лану. — Вы должны что-то сделать. Это настоящее безумие! Такого не должно быть, Ланъяза! Вы же… вы же…

Лана одернула ее, заставляя замолкнуть.

— Думаешь, для них враг — он? — она качнула головой в сторону аукциониста. — Нет, мы враги. Но если он сунется к нам, то свое получит. Так что просто стой и не привлекай внимания.

Кода вымученно поджала губы. Как бы ни хотелось, стоит Лане или Луке раскрыть себя, снять маски, предъявить жетоны, как они потеряют свои последние шансы выбраться без потерь из этой передряги. Каждый второй в этом зале промышлял незаконными делами, а каждый пятый имел дело с неучтенными артефактами, и абсолютно каждый не любил снобов в форме, особенно что обманом проникают на их встречи. Их убьют, на мгновение позабыв о безумном аукционисте, а после, когда покончат с офицерами, вновь начнут трястись за свои жизни, оставаясь заключенными в роскошном зале.

Взмах руки такой быстрый, что рассек не только воздух, но кожу, плоть и кости. Выбранная женщина на роль покупателя завизжала, поднесся к глазам окровавленные культи.

Кто-то посмел заявить, что это чересчур. Самозванный хозяин клуба оскорбился. Началось неконтролируемое бедствие. Гости наконец осмелились дать отпор.

Лана что было сил уцепилась за Яда, оказавшегося единственным, кто пытался устоять на месте. Те, что были рядом, бросились кто к двери, стремясь вынести ее весом своих тел, а кто навстречу аукционисту, пытаясь одолеть его.

Любая магия, направленная на безумца, отражалась от него, не причиняя вреда. Любой кулак, занесенный перед его носом, проходил мимо.

Кто-то толкнул Лану с такой силой, что она не смогла устоять на ногах. Ее понесло вперед, тело упорно не могло поймать баланс. Падать было нельзя — затопчут. Она уже не понимала ни в какую сторону движется, ни как далеко вообще оказалась от двери. Пыталась дозваться Луки, но телепатический сигнал не проходил, ударяясь в невидимую преграду, возведенную в собственном сознании кем-то чужим.

Тычок в шею острым локтем, не менее острый каблук впился в ступню. Лана упала, лбом чувствительно ударяясь о гладкий пол и нечто острое. Перед глазами мелькали ноги, в разлитых лужах вина, — крови — смешанного с шампанским, отражались всполохи магии. Крещендо из гула колдовства и криков взрывали мозг.

Кто-то потянул ее на себя, подхватил под спину и колени. Про себя Лана подумала, что ее едва не затоптали. Славная смерть для бравого офицера.

Через несколько секунд в голове начало проясняться. В нос ударил приятный, чуть сладковатый запах мужского одеколона, смешавшегося с запахом костра.

— Лука, — прохрипела Лана, поднимая руку и пытаясь ощупать лоб.

— Ты можешь стоять?

— Сколот? — Лана непроизвольно брыкнулась, заставив Яда поморщиться. — Отпусти меня, я могу стоять.

— Слава богам, — выдохнул он, возвращая ей вертикальное положение.

Двери удалось открыть. Кажется, не одни они сообразили, что лакеи способны выпустить всех перепуганных гостей. Рука в синем рукаве безжизненно лежала на пороге.

Площадка парадной перед самым выходом едва умещала сбежавших сюда. Колдуны пытались телепортироваться, но неизменно оказывались этажом выше в том самом проклятом зале. Кто-то сбегал по лестнице назад, кто-то там и оставался.

— Он запер нас! Стер все двери! Даже окна муляж! — возобновились панические крики.

Глухую стену трясли несколько колдунов, буквально вырывая из нее по куску. Рвали пространство заклинатели, сотрясали фундамент элементалисты. Аукционист появился на лестнице. Он остановился на межэтажной площадке, демонстративно подбоченившись. В руке у обезумевшего хозяина вечера был гвоздь программы — Венок из белладонны.

— Разве не за этим вы сюда пришли? — поинтересовался он, помахав артефактом.

Лана вжалась в стену, оказавшись за спиной аукциониста. Рядом с ней Яд, а Лука и Кода оказались отрезаны от них — они затерялись где-то по другую сторону людского потока.

— Кто готов поступиться душой ради этой вещи? — осевшим, уже усталым голосом спросил аукционист.

Его шатало, из него будто выпили все соки. Будто и не он сам все это делал, а кто-то руководил им. Зачем? Для чего? Кто?

Он что-то сказал про невежливых гостей, что уходят не попрощавшись. Ступил на первую ступень, пальцем ткнув на того, кто стоял ближе всего.

— Ты. Тебе отдам Венок, но заберу душу.

Вокруг его пальца сгустился золотистый дымок. Лицо того, на кого был направлен этот палец, посерело.

Действуя по наитию, Лана набросилась на безумца и, сплетясь с ним в жутковатый клубок, с грохотом покатилась вниз.

И полетели вверх листья, посыпались ягоды. Череда кувырков по лестнице прекратилась на площадке. Аукционист хрипел, прижатый к полу, Лана тяжело дышала, заломив ему руки. Черный глаз в обрамлении четырех ресниц-лепестков подкатился к офицеру Солей.