Трудно быть первыми

Арина Бугровская (2024)

Когда-то они дышали тем же воздухом, каким дышим и мы, ходили по тем же тропам. Ушли… И стёрлись во времени их желания, надежды и боль. Но, может быть, духовная память навеет картины минувших дней.

Глава 19

К счастью, племя не слишком разволновалось из-за их позднего возвращения. Мотка предупредила, что ребята походят по лесу, поищут коз. Но пару вопросов задали.

— Я есть хотю, — заявила Лу, и Ара решила, что ответы можно выслушать в другой раз. Вернулись целы и невредимы, и хорошо. Что тут особо спрашивать? Ясно, что делами занимались, а не баловством.

А тут и Саха со своими лепёхами вовремя отвлекла общее внимание, и ребята вздохнули с облегчением.

— Мы шерсти принесли, — буркнули они и стали выгружать свои запазухи.

— Я тозе принесла, — обрадовалась и Лу своей полезности.

И потом все уминали ужин за обе щеки, а Лок с Гёрой с тревогой прислушивались к Лу.

— Ала, у-у-у, высоко. Саха, у-у-у, делевья внизу маленькие, быстло-быстло убегают. А потом вода, вода, много-много воды. И собака больсая сидит, лапы слозила вот так. Мы в ухо к ней залезли…

Мальчики слышали уже эту историю, поэтому больше поглядывали по сторонам, что племя? Как они?

И удивлялись — а никак. Никто, кроме Ары, и не взглянул на Лу с интересом и любопытством. Напрасно она глазами, круглыми от впечатлений, заглядывала в другие глаза. Другие глаза равнодушно отворачивались. Деревья какие-то, собака. Внезапно Ара напряглась:

— Вы с волками сегодня случайно не встретились?

— Да нет, всё спокойно. Клоки шерсти встречались и волчьи, и… разные. А самих не видели.

Ара поглядела на сестричку долгим задумчивым взглядом.

— Ты видела собаку?

— Да, ушки толчком. Лапы как отсюда и до… — Лу поглядела по сторонам. — Вон, до того делева.

Это уже выходили очень большие лапы. Таких собак не бывает, и Ара потеряла интерес. Приснилось, наверное. Или придумывает. Не поймёшь.

А Сахе не терпелось попробовать новое дело. Пока все ели и делились событиями дня, женщина по-тихому щипала принесённую шерсть и скручивала нити.

— Получается, — в радостном изумлении шепнула сидящей рядом Киде и показала толстую, грубую, неровную, но… нить.

Яркое пламя освещало оживлённые лица, и Наз задумчиво оглядывал всех. Отошла боль, жизнь продолжается. Но как сохранить эту жизнь?

Парень не участвовал в мужских обсуждениях планов на завтрашний день, не восхвалял Сахины лепёхи, да и необычный вкус их заметил лишь мельком, не прислушивался к детскому лепету.

Взгляд его всё время возвращался к Аре. И не было сил обуздать этот своевольный взгляд. И не было никакого желания обуздывать. Это единственное, чего он ждал весь день. И копая яму для землянки до кровавых мозолей, он мечтал о вечере. О тех мгновениях, когда оранжевое пламя будет красить любимое лицо, а он украдкой им любоваться.

К сожалению, украдкой.

Аз. Брат и он полюбили одну. Такое возможно? Долгое время Наз думал, что да. Вот такая беда случилась с ним, любить и быть ненужным. Но потом он увидел Аза и Загу. И всё сразу встало на свои места. Просто жизнь запутала их на какое-то время. Ара была предназначена для него. Как и Аз для Заги. Вот поэтому брат так долго и тянул с шалашом для семьи. Он не мог решиться. Не мог сделать окончательный выбор. А, может, и не хотел делать выбор.

«Двое лучше, чем одна», — смеясь, признался он однажды. И этого Наз не мог простить брату.

Но его всё равно любил. Никогда не желал ему зла. А Ара так ничего и не поняла.

Когда старейшина пошёл в шалаш, Наз сразу же отправился следом.

— Надо поговорить.

— Что ты задумал?

— Хочу вернуться. Посмотреть, что там теперь. Не даёт покоя мысль, что может остаться кто-нибудь. Один. Живой, может, раненый. Беспомощный. Хочу убедиться. Заодно поглядеть, в какой стороне сейчас эти бешенные собаки. Я сильный. Я постараюсь скоро вернуться.

Старейшина долго думал, наконец вздохнул:

— Что ж, не буду тебя держать… Но поторопись. И не пропадай. Нам нужны крепкие мужчины.

Вскоре Наз вновь вернулся к костру и снова посмотрел на Ару. Теперь он старался запомнить каждую милую черту. И эти густые ресницы, чью длинную тень свет от костра укладывал на чистые нежные щёки. И мягкие губы. И светлые ясные глаза. Ара почувствовала, повернула голову. Взгляды встретились.

«Прощай», — мысленно сказал Наз.

Ара отвернулась.

Наз встал, пошёл под дальнюю иву. Здесь он спал предыдущую ночь. Тяжело ему быть рядом с девушкой, которая его не любит. Тяжело видеть, как равнодушный взгляд самых красивых глаз скользит мимо. Может, поэтому он бежит? Неужели он убегает?

Нет. Надо понять, куда ушли бешенные собаки. Пока на них не будет управы, он не может быть спокоен.

Рассвет застал Наза уже в пути.