Трудно быть первыми

Арина Бугровская (2024)

Когда-то они дышали тем же воздухом, каким дышим и мы, ходили по тем же тропам. Ушли… И стёрлись во времени их желания, надежды и боль. Но, может быть, духовная память навеет картины минувших дней.

Глава 39

Этот вечер тянулся-тянулся, незаметно перерождаясь в ночь, а народ всё не расходился. И дальний костёр давно потух, но Аз даже не заметил. Их с Загой костёр потух. Зага улыбалась, она заметила, но что делать? Сегодня такой случай — надо потерпеть, посидеть у чужого огня.

Два брата, чудом обретшие друг друга, сидели рядом, плечом к плечу.

С детства неразлучные, похожие, как две капли воды. Только одна капля чуть потемней, а другая чуть-чуть светлее. Всегда дружные, может, только в последнее время немного перестали понимать друг друга.

Рассказывали, рассказывали…

Шима сидела, слушала, украдкой наблюдала.

Вот женщина принесла ей похлёбку. Красивая. Не трудно догадаться — Саха. Принесла ещё что-то круглое, невероятно вкусное.

— Благодарю, наелась, — улыбнулась ей Шима.

Хватит, она и вправду не голодна.

Вот тонкая беловолосая девушка не сводит глаз с Наза. Ара? Нет, Ара сидит с маленькой сестрёнкой в обнимку. Смотрит задумчиво на огонь, и лёгкая мечтательная улыбка делает её красивое лицо невероятно нежным. Иногда, переводит взгляд на Шиму, улыбается и кивает ободряюще головой.

Вот бабка в чём-то белом. Шиме очень уж любопытно, что за одежду она на себя нацепила. У одной бабки такая, другие сидят в привычных шкурах. Но разве спросишь? Завтра при свете дня попробует рассмотреть.

— А где ребята? — опомнился Наз.

Все враз замолчали.

— Ох! — начал дед. — И сами толком не знаем. Мотка, ну-ка, ещё расскажи.

— Ну-у, они сказали, что знают дорогу к богу и пошли к нему просить за племя.

— Куда?! — не понял Наз.

Мотка подняла плечи до ушей, мол, тоже без понятия.

— Больше ничего сами не знаем. Вот ждём. А что ещё делать? Нам неведомо даже, в какой стороне их дорога.

— Высоко-высоко летели, — опомнилась Лу, решила внести свою долю разъяснений в рассказ. — Там собака больсая. Уски толчком. Мы в ухо влезли.

Все посмотрели на девочку. Разные мысли вызвало её пояснение. Но озвучивать их никто не стал.

«Хорошая девчушка, — подумала Шима. — Выдумщица».

Лу с чувством выполненного долга вновь прижалась к тёплому боку сестры.

— Да-а, будем ждать, — подытожил дед.

Шима весь вечер ощущала на себе любопытные взгляды. Но смутное беспокойство ей доставил лишь один.

Человек сидел в тени. Она его толком не могла рассмотреть, но чувствовала его острое внимание. Ей становилось тревожно.

— Так как же вам удалось спастись? — покачал головой Наз, обращаясь к брату.

Это чудо какое-то. У него была смутная надежда, когда не нашёл тело, но…

— Да меня же тогда не было в селении, — Аз смущённо вильнул глазами в сторону Ары.

— Нас не было, — с улыбкой поправила Зага.

Повисла неловкая тишина. Все понимали, что лучше её как-то нарушить, закрасить какой-нибудь незначительной репликой, но в голове вдруг стало пусто.

— Я вас видела, — завертелась Мотка. Не утерпела. Заговорила торопливо, боясь, что бабка не даст закончить. — Вы за руки взялись и пошли в лес.

Глазами старательно захлопала, изображая наивность. Ну и что, что за руки держались? Они же с Велой тоже иногда так делают.

— Ещё целовались, — добавила невразумительно, закрывая лицо руками, словно в смущении, но сквозь растопыренные пальцы успела заметить ошеломлённые глаза.

Наконец-то сказала. В душе что-то пело и ликовало. А что? Разве она виновата, что парень от своей невесты в лес с другой ходит? Она и так столько времени молчала.

— Мотка, — белая бабкина фигура казалась высокой и устрашающей в темноте. — Пошли-ка спать. А то завтра тебе рано вставать.

— За…чем? — вставать рано Мотка не любила.

— Завтра расскажу.