Трудно быть первыми

Арина Бугровская (2024)

Когда-то они дышали тем же воздухом, каким дышим и мы, ходили по тем же тропам. Ушли… И стёрлись во времени их желания, надежды и боль. Но, может быть, духовная память навеет картины минувших дней.

Глава 28

К обеду вышли из леса, постояли на опушке, любуясь на чужие владения.

— Никогда такого не видел, — покачал головой Санк.

Женщины посмотрели на Санка, перевели взгляд на старейшину, что он скажет?

— Я слышал, что есть племена, которые в хозяйстве шагнули далеко от других. От таких, как мы. Вот теперь и самому довелось посмотреть.

Саха и Ара за всю свою жизнь из племени отлучались только на луга, леса и болота, и мыслилось им, что жизнь везде одинаковая. Оказывается, что нет.

— Ну что? Пошли. Вон нас, кажется, уже приметили.

Когда подошли к первым шалашам, навстречу шагнул высокий старец в длинных белых одеждах с посохом в руке. Седые волосы его мягко падали на плечи, лоб украшало широкое очелье.

Шагнул и остановился. Стал молча ждать гостей.

За его спиной выстроилась надёжная стена мужчин. Далее блестели любопытством детские глазёнки, и недобро поглядывали настороженные женщины.

Рача, Санк, Саха и Ара, не сговариваясь, остановились, давая возможность старейшине выйти вперёд.

«Эх, не надо было ему снимать свои богатые одежды», — запоздало поняла Ара.

Хоть старейшине и подобрали всё самое лучшее, что нашлось на чужих плечах, всё же затасканные шкуры не годились для него. Особенно сейчас. Ара почувствовала, как щёки загорелись. Взглянула украдкой на Саху и подивилась её спокойствию и достоинству.

«И как она так умеет?»

Постаралась придать своему лицу такое же выражение.

— Мир вам, здоровья и удачной охоты, — произнёс после долгой паузы старейшина.

— Что же привело вас к нам, добрые люди? — несмотря на приветливые слова, на лице хозяина не отразилась доброжелательность.

— Большая беда заставила нас искать новые места, чтобы начать жизнь заново. И вот остановились мы на берегу речки, недалеко отсюда, в полдня пути.

Старейшина махнул рукой на берег.

— Этой речки. Только выше по течению.

«Вот как, — удивилась Ара и с интересом кинула взгляд на берег. — Оказывается, это наша же река».

— Что за беда прогнала вас с обжитых мест?

— Наше племя, большое и мирное, в дружбе находилось со всеми народами по соседству. И это расслабило нас. Свирепые псы с человеческими обличьями и безжалостными сердцами напали внезапно, когда каждый занимался своим делом. От некогда многочисленного племени в живых осталось совсем немного людей. И по большей части — женщины и дети. Вот нам и предстоит начать всё сначала. А пришли мы к вам предупредить об опасности.

Хозяин оглянулся на своих соплеменников. Чуть пренебрежительная усмешка тронула его губы и отразилась в глазах. Мужчины сзади постарались яснее показать презрение к незваным гостям и их предупреждениям. Хотя по-прежнему молчали.

Ара уже не смогла скрыть краску на щеках. Но стыд и неловкость прошли. Теперь неприязнь к этим высокомерным людям наполнила её сердце.

— Не стоило трудиться, — хозяин чуть задрал подбородок. — Мы всегда готовы постоять за себя.

— Хорошо, — старейшина кивнул головой, оценивая по достоинству такую позицию. — Мы пришли не только за этим. У нас пропали два мальчика, два отрока. Вот ищем их.

— У нас не было и нет чужих. Это всё?

— Да, это всё. Позвольте попрощаться.

— Прощайте!

Хозяин повернулся спиной к незваным и нежеланным гостям. Мгновением позже отвернулся от него и старейшина. Саха, Ара, Санк и Рача чуть помедлили. Они внимательно и твёрдо вгляделись в недоброжелательные лица. И в их взглядах читалось обещание отблагодарить когда-нибудь и за доброту, и за гостеприимство, и за унижение. Сполна. От души.

Назад долгое время шли молча.

— Эх, напрасно сходили! — не выдержал старейшина, первый прервал гнетущее молчание.

— Ну, зато шкуры не отдали, — усмехнулся Санк.

— Хрен им, а не шкуры, — в устах старейшины ругательства услышать можно было крайне редко. Во всяком случае, Ара слышала впервые.

— У них добра и так валом. Обойдутся! — продолжил тот.

Испытанное унижение заставило его забыть о преклонных годах, и он широко шагал, стремясь скорее уйти от новых соседей.

— Ну почему напрасно?

Рача говорил редко. Но всегда его короткие и ёмкие речи слушались со вниманием. И сейчас все обратили к нему взгляды.

— По-моему, я понял, как у них сделаны очаги. Очень интересная штука. А шалаши видели? Я, правда, не знаю, как держится крыша, но можно попробовать. Колосья они сами выращивают. И нам пора. Не… мы не напрасно сходили.

— И что ещё ты успел рассмотреть? — в вопросе старейшины слышалось изумление.

— Ну, как делать приспособление для нитей я сам сообразил. У них такое же заметил. Ещё заграждение для скота…

— Ну ты даёшь! — старейшина даже остановился. Покачал головой. Все чуть усмехнулись. А потом Санк прыснул со смеху, и за ним расхохотались остальные.

— Понравилась мне она, отец! — заявил Пеша.

Это был высокий юноша с розовыми мягкими щеками и округлостями в неуместных для мужчин местах.

Маленькие глаза старейшины блеснули молниями. Но эти молнии заставляли дрожать других мужчин племени, на сына они не действовали. И всё же есть предел и отцовскому терпению.

— Ты опять за своё?

— Не, в этот раз не так. Девушка эта крепко красивая. Я хочу с ней семью создать.

— Ты ополоумел? Ты же берёшь Олу.

— Она некрасивая.

— Она дочь старейшины и моего друга. Наши племена станут ещё ближе и сильнее. Ты слышал, что говорили о диких людях эти пришельцы?

— Я двух жён мог бы взять. И Олу, и эту девушку.

— Оле это не понравится.

— Ну и что?

— Нет!

Недовольный Пеша вышел из высокой и богатой хижины. Самой лучшей среди других. Пошёл к реке.

«Ола! Ола! Кому нужна эта худющая палка с длинным и острым, как сучок, носом! И почему он должен отдуваться за всё племя. Пусть с ней строит семью кто-нибудь другой. А он…».

Пеша прищурил глаза. Чтобы ему такое придумать? Но в голову ничего не приходило. Долго хмурил лоб и дёргал от злости волосы. Но постепенно брови его разгладились, и в глазах зажёгся лукавый огонёк.