Дыхание Севера

Настасья Гопанчук (2024)

Внезапное появление ректора Верды Коулд разделило жизнь Марты на до и после. Стены Северной Боевой Академии встретили её не слишком дружелюбно, распределение в чертог Воинов вызвало недоумение, чтоб не сказать ужас. Один за другим провалы на практике, тоска по Марату и непонятный мир, никак не укладывающийся в голове. И, кажется, лишь странная соседка по комнате да лохматый оборотень с последнего курса на её стороне. Родовое проклятие её нового друга заставляет девушку встряхнуться и перестать себя жалеть. Вот только друга ли, если между ними всё чаще проскакивают искры? Продолжение книги «В плену огня», можно читать как самостоятельное произведение.

Глава 9

В голосе оборотня почудилась едва уловимая нотка неискренности, но Кеназ так и не могла понять, что её смутило. Она внутренним взором коснулась его души, наблюдая за реакцией.

Рэй удивлённо приподнял одну бровь.

— Не доверяешь?

— Не знаю, хотела бы сказать, нет, но что-то меня смущает.

— Спрашивай, я отвечу, что может быть проще.

— Что произошло между волком и ведуньей?

— Волка убили, ведунья стала странницей.

— Я чувствую ложь. — отрезала Кеназ. — За что убили волка?

Парень замялся, словно подыскивая слова. А потом покаянно признался.

— Он изменил ведунье и возвращался в избушку. В волчьей ипостаси хотел добраться быстрее, но словно сбился с пути и вышел на охотников. Один единственный выстрел стал роковым.

— Что сделала ведунья?

— Она прокляла волка и его потомков до седьмого колена, когда узнала. Правда была на её стороне, высшие силы одобрили вмешательство. Оборотень ответил злом на добро и поплатился. За ним теперь долг, на его потомках — родовое проклятье.

— Ты снова воплотился в этом же роду?

— Да, где всё началось с меня.

— Как проявляются последствия?

— Я не волен выбирать своих сексуальных партнёрш — это оборотицы, без вариантов. Как только в моей постели оказывается любая другая женщина, я тут же оборачиваюсь в зверя…

— Почему ведунья стала странницей?

— Она зареклась привязываться к кому-то или чему-то. Как только это случалось, всё начинало рушиться, словно само собой. Иногда даже вопреки всякой логике.

Кеназ смотрела перед собой невидящим взглядом и кусочки странного пазла начали собираться воедино. Измена бывшего мужа уже не казалась какой-то странной и неуместной, отчаянное нежелание выходить замуж за Марата тоже. Хотя она точно знала, что он любил её так, как никто другой. Она словно чувствовала и всё оттягивала этот момент, пока его не увела Валькирия, а сама она не попала в Академию. Зарок оказался силён и всё ещё продолжал отыгрывать один и тот же сценарий.

— И что нам делать? — обречённо спросила девушка.

— Все предыдущие поколения моих предков пытались снять проклятье, как видишь, безуспешно. Но никто не смог найти новое воплощение ведуньи — я стал первым. Ради этого я поступил в Академию, ради этого учился больше, чем кто-либо из моего чертога, ради этого столько лет тебя искал.

— Ради этого подкатил ко мне. — невесело усмехнулась Кеназ.

— Не совсем. Я, действительно, с первой минуты знал, кто передо мной, но моя забота и участие всегда были искренними. И нравишься ты мне тоже по-настоящему. И ты это знаешь не хуже меня.

Возразить было нечего, на этом моменте оборотень был кристально чист.

— И что ты от меня хочешь?

— Я признаю свою вину, раскаиваюсь в своём поступке и прошу тебя помочь снять проклятье.

— Ну, хорошо, допустим на секундочку, что я согласилась, но что ж тебе со своей стаей-то не спится? Наелся? Пресытился? На экзотику потянуло? — в глазах девушки полыхнуло нешуточное пламя, воздух в избушке значительно нагрелся.

У Рэя на лице не дрогнул ни один мускул.

— Я хочу принадлежать себе. Я хочу быть автором своей жизни, а не жертвой. Я признаю, что поступил чудовищно и искренне сожалею о сделанном. Я и мои предки понесли справедливое наказание. Кеназ, я прошу прощения лично у тебя. — волк опустился на колени и склонил голову. — Что мне сделать, чтобы снова заслужить твоё доверие?

Перед внутренним взором девушки развернулась целая галерея её собственных воплощений. Сломанных зароком жизней, растоптанных чувств, горя, боли и ненависти. Пыль дорог и огромная незаживающая дыра в сердце. Страх быть собой и страх быть отвергнутой. Тоскливое запрятанное желание обрести того, с кем можно быть настоящей. Любить, верить и надеяться. Строить свой собственный дом, растить детей и жить эту удивительную жизнь.

В какой-то момент Кеназ поняла, что сама ужасно от всего этого устала, что сама очень хочет выбраться из этого замкнутого круга и готова простить. Но как научиться снова доверять тому, кто однажды уже предал?

Словно подслушав её мысли, Рэй сказал.

— Это был, действительно, опыт моей души. Но всё же, это не совсем я, у меня другие цели и другие ценности. Я готов меняться и работать над собой. Дай мне шанс. Дай его нам, прошу тебя.

Девушка подала ему руку и потянула к себе, поднимая с колен.

— Я прощаю тебя, давай попробуем всё исправить. Только не представляю, с какой стороны начать… Всё запуталось и сломалось так, что дальше некуда.

Рэй осторожно обнял её и прижал к себе, невесомо поглаживая по спине.

— Я и сам пока не знаю… Ты мне очень нравишься. — парень коснулся губ Кеназ тёплым поцелуем. Робким, извиняющимся, с нежным послевкусием надежды. — Останешься сегодня со мной?

— Нет, я хочу побыть одна.

— Хорошо. — оборотень не стал настаивать.

***

— И что? А ты? А он? — Айла сидела, как на иголках и грызла кончик косы, пока Кеназ рассказывала о своих приключениях. — И что теперь? Вы — пара?

— Я не знаю. — соседка сделала глоток очередного шаманского сбора. — Меньше всего мне сейчас хочется каких-то отношений. Я осилила первый семестр, но впереди ещё пять и задачи только усложняются. С другой стороны, я сама дала Рэю шанс и он абсолютно точно не успокоится, пока его не использует. Поэтому — пусть всё идёт своим чередом, я не хочу ничего загадывать.

— А если он попросит встать с ним в патруль?

— В смысле? — Кеназ поперхнулась чаем. — У нас же разные курсы.

— Это не имеет значение. Здесь их часто собирают из опытных и новичков, к тому же он — Хранитель, а ты — Воин, ко всему прочему, огненный маг с мощным потенциалом. Да ректор подпишет назначение, не глядя.

— И что? Чем мне это грозит?

— Да как сказать… Но если он тебя выбесит, как в прошлый раз, отменить приказ не получится.

— А какие плюсы?

— Он лучший в чертоге Хранителей, вот уже третий год. Надёжнее соратника не придумать.

— Задачка. Кстати, как тебе без Родерика? — подмигнула Кеназ.

— Я до сих пор не могу поверить в своё счастье. — рассмеялась шаманка. — В комнате тишина, во сне никто не липнет, на парах не мешает. Я с первого раза сдала и Зельеварение, и Камлания, и Осознанные сновидения, и Географию миров, и даже Тёмные руны.

— Ого, а вот это мощно. Поздравляю!

— Спасибо. Кстати, я создала новое снадобье с вытяжкой из мухоморов. Оно экспериментальное, а мне нужен доброволец…

— Это твоя благодарность за умертвие или тебе соседка больше не нужна? — улыбнулась Кеназ.

— Вообще-то там всё просчитано до миллиметра. Кажется. Неважно. Но тебе нечего переживать, отравить огневика невозможно, твоя стихия сжигает все яды.

— Вот как, а какие свойства?

— Расширение сознания. Вроде бы. По-крайней мере, так задумывалось.

— Звучит уже не очень. А побочки?

Айла неуверенно моргнула.

— Я надеялась, ты мне скажешь…

— Слушай, если я доживу с тобой до выпуска, мне должны дать медаль за отвагу. Неси своё зелье.

Шаманка перебрала бутылочки на подоконнике и протянула одну. В тёмном пузырьке искрилась маслянистая жидкость. Кеназ открыла пробку и принюхалась: пахло сиропом от кашля с экстрактом подорожником.

— Что ж, запомните меня молодой и красивой. — пошутила девушка и выпила снадобье.

К телу подкралось знакомое ощущение дежавю. Накатила невыносимая слабость, мир качнулся и поплыл. А через секунду Кеназ с любопытством смотрела на своё тело, безвольно лежащее на кровати.

— Ну, да, куда уж шире…

"У тебя есть только пять минут." — снова билась в висок настойчивая мысль.

Девушка поймала себя на том, что видит не только потоки энергий, проявления стихий, но и словно отпечатки магических воздействий.

— У Айлы между лопатками серое пятно — след от Родерика, но оно неопасное, скоро совсем растает. На левом колене тёмная дымка — родовое проклятье, передающееся женщинам. На макушке — фиолетовый луч — связь с тонким миром, с духами. Комната достаточно чистая, без некротических эманаций. Есть остаточные следы магии, но это мелочи.

Дальше Кеназ внимательно ощупала взглядом собственное тело. Оно искрило и обжигало рыжими всполохами, как на экране тепловизора. Вот яркое пятно на запястье — руна, вот саламандра на плече, татуировка змеи…

— А что это у меня на руке… — девушка склонилась ниже.

Чёрная руническая вязь бежала вокруг левого запястья фиолетовыми искрами и была скорее незнакомой. Как и не было идей, где она могла это подхватить. Браслет частично подавлял волю, перенаправляя владельца к хозяину. Не привязывая, а скорее, замыкая внимание. Морок средней степени завершал магическое воздействие.

— Хотя, вот это символ Хранителей, в него вплетается личная сила хозяина. А отпечаток ауры-то какой знакомый! Придушу гадёныша! — скрежетнула Кеназ зубами, возвращаясь в тело.

Огонь закручивался плотным столбом, волосы искрили, первородная ярость требовала выхода. Девушка схватила мантию и хлопнув дверью, вылетела в коридор.

— Мощненько. — хмыкнула Айла. — Ещё бы подробности узнать, а то неясно, какие свойства-то, в итоге.