С.П.А.С. 107

Татьяна Баззи (2024)

Роман о времени 135 — 106 гг до н э, и эта книга о современном нам мире. СПАС -ступени, по которым прошла скифская цивилизация, боровшаяся жизнью царей Скилура и Палака за величие Скифии, добытой на полях сражений их предшественником Атеем, но неминуемо обреченная стать плиту судьбы Савмака. Поворот на Восток, разве не означает он обращение к своим предкам скифам? Какой символ может объединить всех людей. История любви скифского царя и дочери сфрагистика, кто из них убил жреца? Как под влиянием обстоятельств меняются отношения влюбленных: царевны Сенамотис и князя Ксеркса. Во что перерастает детская дружба Лукии и Сагилла в период дворцового переворота и восстания рабов Боспорского царства. Человеческие судьбы в нечеловеческих условиях вызывают эмоции, близкие современному читателю. Не дрогнет рука, занесшая меч над головой Перисада. Удастся ли Диофанту, пленившему Савмака, преодолеть морскую стихию. Трансерфинг реальности направит к счастливому берегу каждой человеческой судьбы.

Ничего особенного

Он понял нас совершенно так, как способен

понимать бог. Понял яснее, чем мы

можем догадаться о своей жизни.

Седой старик с вечно воспаленными глазами и душой устроился на верхушке холма прямо под стенами строения из желтоватой ракушки. Он задремал на рассвете, а всю ночь не спал; и теперь ему пригрезились стрелы, летящие в селение, и другие, устремляющиеся в ответ. Для него не было ничего странного, когда вдруг стали доноситься взрывы снарядов и артиллерийская пальба. Тишина… относительно недолгая, и опять мощные взрывы; там, вдалеке, густой черный дым ложится от земли к морю.

Перед ним встает лишь один из возможных вариантов, а время перебрало их немало. Вспоминается разное: стрельба из лука (скифские пастухи добыли фазаний ужин), стук топоров — развернулось скифское строительство, звон мечей — греки обороняют башню, сменив скифов и наоборот. И снова укрепление достается скифам, когда они вытесняют греков из дальней Херсонесской хоры, занимают свои старые земли; дьявольски методичный звон римских монет в храме Девы, Евпаториона, тяжелая римская поступь; ворвались и исчезли, свирепо грохнув дверью, чуждые племена. Время перебрало много из этих невероятных вероятностей, оно давно отбросило, как было на самом деле, оставив опустившийся к степи холм вечным напоминанием, как годы способны поступить с прошлым величием. Склоны возвышенности так пропитаны стонами, болью и бедой, и не может быть, чтобы по ним беззаботно хаживал кто-то, напевая веселую песенку. И теперь, через тысячи лет, в ветреную погоду холм переговаривается с новым памятником, своим более свежим побратимом в металле на самом морском берегу на полпути от возвышенности к Керкинетиде.

Ночью холм видит огни близкие и далекие, тот ли свет исходит от них, который ищет Вечный холм? Ранним утром на побережье так тихо и спокойно, и это воздействует на холм таким образом, что он хочет открыть свое сердце и увидеть нечто, что ничуть не похоже на то, с чем он сталкивался раньше. Сколько холм себя помнит, его гнули к земле войны, беды, заботы; не тронутые несчастьями моменты были так непостоянны. Счастливый берег своей мечты, овеянный когда-то живой скифской мечтой, а за морем другие счастливые берега хочет наблюдать он. Мудрец не спит и не бодрствует. Представьте себе этого дремлющего старца молодым. У безбородого воина проявлялись замечательные способности, от его заклинаний звуком раненого животного отступали чудовищные рати. Теперь он больше наблюдает.

Стало совсем светло. Настойчивее зашумели отрешенные автомобили, им нет дела до холма, и они не подозревают, как все может поменяться (с наречием катастрофически), если и холму не станет дела до них. Никогда бы Вечный холм не смог вообразить такие обстоятельства, при которых никому бы не было до него дела. Это бы означало, что в очередной раз открылась дверь безвременья, и оно вобрало в себя действительность. А пока за дверью скрылся только старик, прихватив с собой букетик скромного серо-голубого оттенка из полыни, да уловленный его косым взглядом силуэт женщины, невесть как здесь оказавшейся в такой ранний час. Внимательность женского взгляда не смущает мудреца, оставившего на склоне холма свои следы мудрости. Ищите… Возможно время, перетасовав возможности, остановится на счастливой поступи, но это зависит, от нас, от каждого из нас, кого сегодня наблюдает Вечный холм.

Разлом, по которому следует Мудрец из античности во времена новейшей истории, пролетает над полостью средневековья, эпох Просвещения и Промышленной революции. Волей судьбы именно опыт скифской мудрости так необходим сегодняшней действительности. События глубокой древности, перешагнув века, сливаются с эпохой перманентной воинственности, повторяется забытая реальность войн только на новом витке технологического уклада. Старик ушел, дав клятву вернуться на свершившийся Берег скифской мечты. Мудрец может поведать еще так много важного, думая о нас сегодняшних и день и ночь. Взлетает к небесам его зов, чтобы там, в вышине, помочь нам отогнать злые ветры и соединиться с нашими молитвами.