Красная карточка

Анна Дуплина (2024)

Журналистке Мэддокс Джордан грозит увольнение. Она готова на все, чтобы не потерять работу в газете и не уезжать из Лос-Анджелеса. Даже наврать начальнику, что знакома с топовым игроком в футбол Дэниэлем Андерсом. Теперь Мэддокс нужно отыскать Андерсона и втереться тому в доверии, чтобы получить хоть кроху информации от человека, который терпеть не может журналистов. Но как далеко Мэддокс готова зайти ради желаемого? И что окажется важнее: карьера или любовь?

Глава 3

Оказавшись на кухне, я понимаю, что хочу заморачиваться с ужином куда меньше, чем есть, поэтому убираю мороженное в холодильник, а затем лезу в верхний ящик, чтобы взять с полки банку с консервами. Куда проще открыть банку тушеной фасоли, чем что-то готовить. Я открываю свой ноутбук и сажусь на стул, поджав под себя ноги.

Кухня едва ли не самое маленькое помещение в нашей квартире. Сидя за столом, мне не составит никакого труда взять что-то с разделочного стола или опустить тарелку в раковину. Вдвоем мы с Джоди оказываемся на кухне довольно редко, опасаясь приступа клаустрофобии, который может возникнуть из-за ощущения, что стены давят. Поэтому сейчас я немного рада, что она напилась и спит. Вся кухня оказывается в моем распоряжении.

Я нанизываю на вилку самую крупную фасолину и засовываю в рот, подавив вздох. У нас не самая паршивая квартира. Она чистая, с приличными соседями и в ней есть почти все необходимое. Ходить в прачечную на углу улицы мы уже привыкли, а значит мне стоит радоваться тому, что мы имеем. Но зудящее желание получить больше никогда не покидает меня. Оно настойчиво толкает меня вперед, а там где прямой путь невозможен, заставляет меня хитрить и искать обходные пути, чтобы добиться желаемого. И пусть мои затеи иногда оказываются довольно рискованными, чаще всего мне удается выйти сухой из воды. Не всегда без помощи, но главное, что получается, ведь так?

Я включаю ноутбук и снова нанизываю на вилку фасоль. Не самая дорогая, на вкус она скорее напоминает бумагу, но позволить себе что-то лучше мы пока не можем. Если мой план выгорит, я устрою себе праздничный ужин. Закажу лучший столик в ресторане, расположенном в Беверли-хиллз и буду пить неприлично дорогое шампанское. Мое воображение уже уносит меня в ресторан, который я заприметила еще год назад, но фотография, появившаяся на рабочем столе ноутбука возвращает меня в реальность. Мой шикарный ужин возможен только если задуманное удастся, но проблема в том, что план настолько дерьмоый, насколько это вообще возможно. И первое тому доказательство — я не знакома с Дэниэлем Андерсоном.

Отставив несъедобную фасоль в сторону, я открываю браузер и вбиваю в поисковую строку его имя. Ох, господь всемогущий, почему я не учла, что Дэниэль Андерсон настолько горяч? Я открываю случайную фотографию и принимаюсь разглядывать нового игрока футбольного клуба Лос-Анджелес, уверяя себя, что мой интерес чисто практический, и вызван не тем, что на фотографии Дэниэль без футболки. В конце концов, мне же надо знать, с кем я буду иметь дело. Если смогу подобраться к нему.

Стоит мне увеличить фотографию, как ладони моментально становятся мокрыми. Дэниэль и правда слишком горяч, немудрено, что возле него бесконечно вьются модели. Да и не только они. Я убеждена, что любая женщина в возрасте предшествующему климаксу с удовольствием бы провела в его компании ночь. И, если честно, не могу осуждать их за это.

Дэниэль Андерсон чертовски высок: если верить гуглу, его рост составляет шесть футов и четыре дюйма, тогда, как мой всего лишь чуть больше пяти футов. Рядом с ним я буду выглядеть, как самый настоящий хоббит. Я представляю себе эту картину и меня разбирает истерический смех. Надо же было мне родиться таким гномом. Хотя, до сегодняшнего дня это мало меня заботило. Но из-за нашей ужасающей разницы в росте есть риск, что Дэниэль меня просто не заметит, если будет смотреть прямо перед собой.

Я продолжаю рассматривать Андерсона, стараясь не задерживать взгляд на его мускулах дольше, чем оно того требует, но глаза будто приклеенные снова и снова возвращаются к его широким плечам, кубикам пресса, которых совершенно точно восемь и внушительным грудным мышцам. Мне так и не удалось рассмотреть цвет его глаз, зато я точно знаю, что на груди у Дэниэля совершенно нет никакой растительности. С трудом я все-таки перемещаю взгляд на его лицо и воздух застревает у меня в легких. Он красивый, но при этом нет ощущения, что я смотрю на смазливую мордашку модели. Андерсон выглядит, как мужчина. Чертовски красивый и сексуальный мужчина. Его темные волосы зачесаны назад, на подобии прически Элвиса, придавая облику налет шика пятидесятых, а карие глаза уставились в объектив камеры с каким-то хмурым недоверием. Складывается ощущение, что Андерсону не нравится находиться перед объективом камеры. Я смотрю на его пухлые губы, выступающий подбородок с заметной ямочкой и пытаюсь представить, что чувствуют девушки, когда оказываются с ним в постеле.

Несколько долгих секунд я жалею о том, что вместе с мороженным не забрала из комнаты Джоди вино. Один бокал мне бы сейчас явно не помешал. Смотреть на Дэниэля Андерсона трезвой практически невыносимо. Вот создал же бог такого идеального мужчину?

С тяжелым вздохом я закрываю фотографию и принимаюсь открывать ссылку за ссылкой. Но ничего полезного в них не обнаруживаю. Разве что информацию о том, что Андерсона переманили в Лос-Анджелес благодаря так называемому “Правилу Бэкхема”. Оно позволяет клубам МЛС лиги иметь в команде игроков, на которых не распространяется потолок по зарплате, а значит Дэниэль довольно много зарабатывает даже играя в США. В остальных же статьях нет ничего толкового. Дэниэль Андерсон не дает интервью, он темная лошадка Американского футбола. Никто ничего не знает про него. Он не замечен ни в одном скандале и не запятнал себя порочными связями. Умопомрачительно красивый футболист с кристально чистой репутацией, который, по всей видимости, терпеть не может журналистов. А моя задача раскопать про него, как можно больше всего. И, кажется, я знаю, как я могу попытаться это сделать.

Бросив последний взгляд на фотографию Андерсона, я со вздохом выключаю компьютер и возвращаюсь в прихожую за своим телефоном. Пакеты с продуктами все так же стоят возле двери, но мне сейчас не до них. Судорожно пытаясь вспомнить покупали ли я что-то, что нужно поставить в холодильник и решив, что ничего такого, я виновато улыбаюсь пакетам и возвращаюсь на кухню. Сейчас есть куда более важные дела. Гораздо важнее, чем пакеты с продуктами, стоящие возле двери.

Я открываю телефонный справочник и вбиваю в поисковик фамилию одного чрезвычайно полезного знакомого. Генри Уорфолок — человек, который может отыскать кого угодно, в пределах Лос-Анджелеса, конечно — задолжал мне кое-что, и сейчас я планирую воспользоваться этим. Такие связи, как Генри — находка для журналиста, и пока я слушаю гудки в телефонной трубке, радуюсь, что в свое время не побоялась оказать ему одну услугу.

Сначала мне удается расслышать какой-то шум на фоне, а только затем его перекрывает скрипучий голос Генри.

— Чего тебе?

— О, вот как ты со старыми знакомыми? — с наигранной обидой в голосе спрашиваю я.

— Брось, Мэддокс, я знаю, зачем ты звонишь. Давай не будем делать вид, что мы рады друг друга слышать? Говори, что тебе нужно и отваливай.

Я фыркаю. Генри нельзя упрекнуть в излишней вежливости, но по-большому счету мне совершенно плевать на его манеры. Главное, что за ним водится один должок.

— Мне нужно узнать, где я могу найти Дэниэля Андерсона, — сухо произношу я.

— На футбольном поле, милочка, — с тихим смешком бросает этот засранец.

— Нет, Генри, ты меня не понял. Мне нужно знать, где Андерсон проводит время, чтобы у меня была возможность подобраться к нему.

— Он терпеть не может журналюг.

— Как и ты, — парирую я. — Но это не мешает тебе обращаться к ним за помощью, когда того требуют обстоятельства. Ты ж не забыл, как пару месяцев назад я тебя выручила?

Тишина в трубке служит мне ответом. Никто не любит, когда ему напоминают про долги, но что поделать. Будь я более благородная, то не удержалась бы в газете и дня. А так проработала почти два года. И планирую задержаться еще на пару лет.

— Генри, — напоминаю я ему о себе.

— Знаешь, милочка, меня всегда удивляло, как такая милая малышка, как ты может быть такой злобной стервой.

— Я не стерва, — усмехаюсь я. — Это называется честно вести дела, Генри. Так что если ты забыл, что должен мне, то я вынуждена напомнить тебе об этом.

— Кто, говоришь, тебя интересует? — сухо уточняет Генри, игнорируя мой недвусмысленный упрек.

— Дэниэль Андерсон, — повторяю я имя, хотя Генри точно не нуждается в повторении, скорее в сохранении своего достоинства. — Футболист клуба Лос-Анджелес, — добавляю я полным сарказма голосом.

— Я тебя понял. Перезвоню в течении часа.

Генри не утруждает себя прощанием. Я кладу телефон на стол и раздраженно дергаю плечом, жалея, что из-за моей работы, мне частенько приходится иметь дело с такими типами, как Уорфолок. Иногда мне кажется, что я все больше становлюсь похожей на них, когда стремлюсь добиться информации любым путем. Но я все еще верю, что между нами остается разница, хотя бы в том, что я делаю это ради того, чтобы сводить концы с концами, а не ради своего и без того непомерно раздутого эго.

Целый час я не двигаюсь с места, по новой изучая все те крохи информации про Дэниэля Андерсона, которые можно отыскать в интернете. Но ничего нового мне найти не удается. Несколько фото с моделями, но в основном сухие факты: сколько голов он успел забить в свои двадцать шесть лет, во сколько обошелся его трансфер и в каком районе по слухам он купил дом.

На исходе часа, я решаю, что Генри кинул меня, но стоит секундам на экране телефона обнулиться, как раздается звонок.

— Да, — отвечаю я почти сразу, даже не стараясь скрыть свое нетерпение.

— Сегодня, примерно в десять, клуб “California star’s”. Знаешь где это?

— Да, В Беверли-Хиллз, — подтверждаю я.

— Отлично. Значит мы в расчете.

Генри снова отключается, не попрощавшись, а я бросаю взгляд на одну из последних фотографий Андерсона, которая так и висит открытая в браузере. Черная клубная форма ему ужасно идет. Интересно, как скоро он станет лицом рекламной кампании бренда, выпускающего ее?

Я перевожу взгляд на часы и нахмуриваюсь. До клуба, названного Генри на такси ехать примерно двадцать минут. Но до этого мне стоит привести себя в порядок и перетрясти весь гардероб в поисках вещей, которые смогут помочь мне выдавать себя за кого-то более успешного, чем я есть в реальной жизни. На часах сейчас восемь. То есть мне нужно успеть собраться меньше, чем за полтора часа. Я решительно захлопываю крышку ноутбука и поднимаюсь со стула, едва не зацепив плечом холодильник, а затем торопливо направляюсь к свою комнату. Всего каких-то два часа отделяют меня от самой рисковой авантюры в моей жизни. И что куда страшнее — от самой важной. Если у меня не выгорит, прощай Лос-Анджелес.