Новый подход к познанию мироустройства. Авторская концепция

Александр Иванович Меньшиков (2024)

Автор предлагает к ознакомлению свой подход к познанию мироустройства. В основу авторской концепции положено стремление к максимально возможной объективности взгляда на вселенную и на место человека в ней. Образно говоря, предлагается взглянуть на вселенную, на человека и на человечество глазами самой вселенной с позиций её вечности и бесконечности, уйти от субъективизма, отвлечься от любых стереотипов, в том числе и от тех, которые заложены в человека самой природой. Такой подход поможет увидеть многое и очень многое из того, что что нам мешает увидеть наша повседневность, найти путь к поиску ответа на многие из извечных вопросов: кто я? Кто мы в этом мире? Зачем мы существуем? Каковы пределы наших возможностей и куда нам двигаться?, — и так далее. Этот подход помогает соотнести тот образ мироздания, который сложился в сознании у каждого из нас, с реальной вселенной, и многое переосмыслить, исходя опять же из реальности и из места человека в этом безбрежном мире

Глава 3

Авторское представление о вселенной

Понятие вселенной является базовым в авторском понимании реальности и используется наряду с такими понятиями, как мир, мироздание, природа. В авторском контексте они в целом синонимичны, и имеют лишь некоторые лёгкие смысловые оттенки: «вселенная» — естественнонаучный, «мир», «мироздание», «мироустройство» — философский, «природа» — оттенок образности.

Под «вселенной» понимается «предметная» часть мироздания и природы, то есть совокупность материальных и иных объектов и явлений, существующих на данный момент — на момент, относящийся к периоду существования «наблюдателя» — человека и человечества.

Понятия же «мироздание», «мир», «природа» более широки, они включают в себя всё существовавшее, существующее и всё, что когда-либо существовало или будет существовать, то есть они безотносительны к понятию «время», а также к какому бы то ни было пониманию материи и разделению всех явлений и сущностей на «материальные» и «идеальные».

Близкое к ним в повседневном понимании понятие «космос» является более узким и содержит в себе главным образом «астрономическую» составляющую вселенной, то есть охватывает материальные тела (астрономические объекты), располагающиеся в видимой или доступной для наблюдения любыми иными способами части пространства. Хочется обратить внимание на то обстоятельство, что в традиционном понимании, да отчасти и в научном тоже, такое различие между «космосом» и «вселенной» не всегда проводится, хотя оно имеет достаточно принципиальное значение. Так, например, «красное смещение» наблюдается нами непосредственно, и относится именно к космосу, поэтому обобщение выводов из его наблюдения на всю вселенную автор полагает поспешным и безосновательным. Недоступная для наблюдения часть вселенной бесконечно обширнее «космоса», и делать о ней и о её строении какие-то выводы, кроме умозрительных и чисто теоретических, мы не можем.

Автор отвергает сложившееся не только в обыденном понимании, но также и во многих философских и прочих научных воззрениях понимание вселенной как бесконечной более или менее упорядоченной череды астрономических объектов и «силовых полей», пронизанной некими открываемыми нами физическими законами, как примитивное и неполное.

Эти объекты действительно существуют, и законы мы действительно открываем. Однако все эти законы имеют лишь временный характер, и действуют до тех пор, пока не открыты другие законы и «надзаконы», отменяющие или опровергающие их. При этом ни те, ни другие не имеют для вселенной ни предписывающего характера, ни характера всеобщности. Неоткрытых законов и особенностей «поведения» этих объектов, а тем более самой вселенной, бесконечно больше, чем как открытых к настоящему времени, так и тех, которые мы когда-то откроем. Таким образом, в понятие вселенной автор включает все законы, которые мы откроем и которых мы никогда не откроем по причине того, что познание безгранично.

Помимо сугубо вещественных и вообще материальных объектов, и это главное, в понятие вселенной автор включает и всё остальное — мыслимое и немыслимое, доступное и недоступное нашему пониманию, открытое и неоткрытое, «материальное» и «идеальное». В частности, потому, что о материи мы не знаем практически ничего, кроме нескольких простейших выводов о «формах её существования» (вещество — поле, и, по сути дела, всё). Мы оперируем понятиями «материальное» и «идеальное», не проводя никакой грани между ними и противопоставляя одно другому. По сути дела, к «идеальному» относим всё то, что нам неизвестно, и лишь потому что оно неизвестно и не является с нашей точки зрения ни веществом, ни полем.

Встречаются и другие взгляды на идеальное: это продукт, производимый материальным, то есть некий вымысел, представляющий собой продукт работы человеческого сознания и выступающий в форме разнообразных иллюзий, а также это представления о существовании неких явлений, которые нельзя подтвердить, например, ясновидение, экстрасенсорное восприятие, а также то, что относится к области мистики.

Автор же допускает, что среди этих отвергаемых явлений могут оказаться и такие, которые действительно могут иметь место и когда-то будут открыты и объяснены, после чего будет дополнено и понятие материи.

Условность упомянутого деления всего существующего на материальное и идеальное приводит к его внутренней противоречивости. Скажем, материально ли движение? С одной стороны, это перемещение вполне материальных тел. С другой стороны, «движение» — это не вещь, не поле, а понятие, абстракция, один из простейших психологических образов, который формируется из сопоставления событий внешнего мира путём сравнения точек расположения объекта в пространстве «до того» и «после того», то есть по прошествии какого-то времени. То же можно сказать и о понятии «скорость», и вообще о практически любом понятии.

Какое-то время назад было очень модным выражение: «мысль материальна». Оно, конечно же, метафорично, не более того. Однако даже у ведущего основоположника материалистического мировоззрения, В.И.Ленина, можно встретить фразы такого же рода: «Когда идеи овладевают массами, они становятся материальной силой». То есть идея (понятие, а не материальная вещь) сама по себе как бы превращается в нечто материальное, хотя и не вещественное.

К слову сказать, а материальна ли сила? Тем более сила, выражающаяся не в воздействии на материальное тело, а в некоем объединении большой группы людей вокруг системы идеологических воззрений?

Этот вопрос выходит далеко за пределы и семантики, и логики. Он переходит в разряд философских и естественнонаучных. Может ли «сила» как таковая, и тем более «сила», заключающаяся в распространённости идеологических установок, рассматриваться в одном ряду с «веществом», с предметами внешнего мира? Вопрос не стоь уж праздный.

Отдельно необходимо остановиться на понятии «время».

Данное понятие представляется достаточно условным, так как оно не поддаётся однозначному определению. Прежде всего, оно неразрывно связано с такими понятиями, как «скорость», «движение», «перемещение», «событие», «последовательность событий», «направленность времени». Эта взаимозависимость настолько тесна, что в пределе данные понятия сливаются в нечто единое и неразделимое, так как имеют общее происхождение.

Движение и перемещение — понятия, которые содержат пространственный компонент и зависимы от него. Таким образом, наше понимание времени определяется ещё и тем, какими свойствами мы наделяем понятие «пространства».

Время обладает «масштабом», и это очень существенно. Наш, человеческий, масштаб времени связан с продолжительностью жизни человеческого организма («человеческий век»), с индивидуальным восприятием «скорости протекания» наблюдаемых и воспринимаемых процессов и череды событий. Этот масштаб непосредственно связан с периодами обращения Земли вокруг своей оси (сутки) и вокруг Солнца (год), и отсчитывается именно от этих периодов. Понятие «вечность» для человека соизмеримо со средней продолжительностью жизни организма, а всё, что ему предшествует или следует после его окончания, то есть до рождения и после смерти, воспринимается лишь условно, умозрительно и неопределённо.

Человек обладает изначально данным ему от природы механизмом психологического восприятия масштаба времени. Этот масштаб не является неизменным. В одних случаях время «мчится», в других оно воспринимается как нечто бесконечно медленное (например, в случае ожидания какого-то значимого события).

Значим ли наш масштаб времени для вселенной, «живёт» ли сама вселенная по стрелкам наших часов? По мнению автора, не только не значим, но и вообще не определён. Время производно от самой вселенной, которая объединяет в себе всё вышеперечисленное — и пространство, и движение, и «материю», и время, и всё мыслимое и немыслимое. Время скрыто в её сущности и производно от неё.

Теперь мы подходим к вопросу: существует ли «время» вне наблюдателя, которым в нашем случае является человек?

И да, и нет. Можно вообразить себе иного наблюдателя с иным масштабом измерения, и для него скорость течения времени может оказаться иной — от нуля до бесконечности. В отсутствие же наблюдателя рассуждать о масштабе времени просто некому.

Остаётся предположить, что время как самостоятельная категория есть некая условность, данная нам природой, наделившей нас попутно и его масштабом, который связан с нашим пространственным масштабом (физическими размерами), с восприятием физических и других процессов, проистекающих внутри нашего организма и вне его.

Мы приходим к выводу о том, что время как таковое есть один из условно выделяемых нами «компонентов» вселенной, и самостоятельного существования оно не имеет. Вселенная вольна распоряжаться им по своему «усмотрению» — хотя у неё и нет никакого «усмотрения», это чисто человеческое понятие, отражающее человеческий способ восприятия внешнего и внутреннего мира.

В итоге вселенная может рассматриваться и как нечто бесконечно протяжённое во времени, и как нечто, способное обратить время в бесконечно малую точку.

«Развернувшись» же во времени, в любом масштабе вплоть до бесконечного, она может предстать для наблюдателя и как нечто, например, абсолютно стабильное и навеки застывшее. Близкое к этому восприятие вселенной мы можем обнаружить в самых ранних философских и мировоззренческих представлениях человечества.

Возможность умозрительно «свернуть» или «развернуть» вселенную во времени и в пространстве является одним из исходных пунктов формирования представления о «первичной сингулярности», из которой зародилась вселенная, о «начале всех начал», о «дне творения» и так далее. Справедливость такого представления автор находит условной, но не отрицает его обоснованность. Это всего лишь одно из возможных и допустимых представлений о мире, к тому же принципиально непроверяемых.

С точки зрения автора, для вселенной не существует никаких ограничений в «распоряжении» временем. Она вольна как изменять его масштаб, так даже и обращать его «вспять». Каким путём обращать — это нам неведомо, наше познание находится лишь на самом начальном пути.

Для вселенной, «свернувшейся в сингулярность», в одну «точку», нет ни времени, ни пространства, ни каких бы то ни было «скоростных» ограничений (скажем, ограничения для «скорости света»), так как и материальная составляющая, и пространственная, и временна̀я, и все прочие, известные и неизвестные нам, слиты в неразделимое целое. Прошлое и будущее в ней тоже слиты воедино, и что рассматривать как прошлое, а что — как будущее, где «причина», а где «следствие», определить невозможно. Они в этом отношении просто симметричны. Нет ни причины, ни следствия, есть произвольный выбор самой вселенной. Объективен ли такой выбор? Нет, не объективен, поскольку сама объективность существования такой «точки» сомнительна, она формируется только лишь в сознании «наблюдателя», в данном случае человека.

Такая конструкция является, подчеркнём, исключительно умозрительной, отражающей наш уровень понимания истинной вселенной. Она не может быть проверена на опыте и не может считаться вечной и абсолютной. Однако она едва ли может быть и опровергнута.

Таким образом, под вселенной в самом широком плане, под мирозданием, под реальностью автор понимает всё что было, есть и будет во всех измерениях, во всех масштабах и во всех проявлениях.

Из перечисленных установочных позиций авторской концепции следует, что никаких «иных миров» и «других вселенных» не существует, все они охватываются приведённым выше общим понятием вселенной и мироздания и входят в него. Отсюда следует также, что «вне вселенной» не существует ничего, в том числе и пространства или времени. А это значит, что никто и ничто не может наблюдать вселенную со стороны, определить её пространственную форму или её протяжённость.

Отсюда следует и то, что никакими средствами, даже умозрительными, мы не может определить расположение «первичной сингулярности» в пространстве, её условные «координаты», так как вне вселенной не существует пространства. А значит, мы не можем определить и место расположения «центра вселенной» как пункта её зарождения, то есть найти для него какие-то «координаты» в пространстве и во времени.

Все попытки поиска места расположения исходной сингулярности, по мнению автора, основаны на смешении понятий «вселенная» и «космос». Можно представить себе, что окружающие нас видимые астрономические объекты действительно когда-то «зародились» из какой-то «точки», и более того, что это всего лишь рядовое явление для бескрайней вселенной, но распространять такое понимание на всю вселенную, как представляется, наивно.

Вселенная объединяет в себе конечное и бесконечное, различать которые можно лишь условно. С точки зрения автора, конечное тоже бесконечно — оно бесконечно «в глубину», и все поиски её самого мелкого «элементарного кирпичика» заведомо обречены на провал. Данное замечание направлено, в частности, в адрес квантовой физики, в чём-то остающейся на позициях атомистического учения Демокрита. Их объединяет надежда на обнаружение такого «первичного кирпичика», атом ли это, квант, кварк и так далее, — наименование не меняет сути дела.

Автор полагает, что вселенная, будучи бесконечно глубокой в любой её пространственной и временно̀й «точке», непрерывно самовозрождается, пополняя запасы своей энергии, умножая пространство и так далее. В квантовой физике такому пониманию соответствует открытая её представителями загадочная «флуктуация». Объясняя происхождение таких флуктуаций (в которых, например, исчезает традиционная «причинность» событий), хочу отметить, что это открытие — всего лишь начало, и что флуктуации существуют не только в пространстве, но и во времени и во всех иных проявлениях существования вселенной и её бытия. Эти свойства «флуктуаций» только ещё предстоит «открыть», а значит и произвести очередную «революцию» в науке и в сознании, в миропонимании и в философии.

С точки зрения автора, крайне условным является понятие «настоящего времени», «текущего момента» и так далее. В этом автор согласен со сторонниками специальной и общей теории относительности, которые устанавливают относительность времени и отрицают существование единой и общей для вселенной точки его отсчёта.

В представлении автора, несколько расширяющем эти взгляды, никакого нулевого по продолжительности момента времени вообще не существует и не может существовать, так же как не может существовать и вообще ничего, равного нулю. Любой ноль, по мнению автора, есть, образно говоря, единица, делённая на бесконечность, то есть неопределённая бесконечно малая величина. Эта неопределённость, по сути, и равносильна «квантовой флуктуации». И она так же бесконечно глубока, как и сама вселенная.

Любой «момент времени с нулевой продолжительностью» объединяет в себе как минимум два «состояния вселенной»: состояние в момент, бесконечно близко отстоящий от него в «прошлое» и аналогичный момент из «будущего». Различить их невозможно, эти моменты принципиально неизмеримы, так как «промежуток» между ними бесконечно мал.

Более того, любое событие, в том числе и «точечное» во времени и пространстве, не «одновременно» даже и самому себе, потому что оно тоже занимает определённый, пусть и бесконечно малый, промежуток времени и происходит в определённой точке пространства, имеющей размер, пусть бесконечно малый, но тоже отличный от «нуля».

Таким образом, автор полагает, что время принципиально не является дискретным параметром, оно абсолютно непрерывно. Кроме того, оно относительно в различных точках пространства, даже бесконечно приближённых одна к другой, потому что пространство тоже не дискретно, а непрерывно, и единого времени нет даже для них. Образно говоря, никаких «точек» ни во времени, ни в пространстве не существует и существовать не может, все эти точки ненулевые, точками они не являются, и поиски их обречены на заведомый провал. Нулевая точка есть всего лишь математическая абстракция.

Несколько слов о восприятии времени человеком. Время в данном случае представляет собой некую психологическую категорию, зависимую от физиологии человека. Определённое событие воздействует на «датчики» («сенсоры», рецепторы), то есть на органы чувств, органы восприятия. Эти органы передают ощущения в «центры обработки», пересылающие принятые импульсы в определённые отделы головного мозга. Из этих отделов информация, поступившая от нескольких рецепторов, после «форматирования» (приведения в надлежащий сопоставимый вид) поступает в некий единый центр, ведающий её обработкой и передачей в человеческое сознание в виде определённого образа и для формирования обратных импульсов по каналам, управляющим движением мышц, для реагирования на данное событие. Скорость такой обработки зависит от многих физиологических факторов, обусловленных «конструкцией» организма, скорость реакции — тоже. В процессе обработки информации о событии она «перепроверяется» «запросами», адресованными другим органам чувств. Так, звуковой или тактильный раздражитель дополнительно приводит к направлению «запроса» зрительным органам на предмет подтверждения, опровержения и так далее. Как показано физиологами, акт зрительного восприятия также не протекает мгновенно: глаза сканируют объект и отправляют на «анализ» более или менее целостный образ.

До выдачи финального окончательного ответного сигнала происходит сопоставление информации, имевшейся в соответствующих отделах до события и появившейся после него, то есть объединяются два различных «момента» времени, тоже ненулевых по своей продолжительности

На протекание описанной процедуры опять-таки затрачивается определённое время.

Скорость прохождения информации по различным каналам неодинакова, что может сместить во времени их фиксацию в сознании. И такое смешение имеет место. Например, сильный зрительный сигнал (вспышка света) и болевое воздействие (укол) после такой обработки могут быть восприняты как одновременные несмотря на наличие между ними временно̀го промежутка.

При обработке сознанием более сложной информации ошибки в восприятии времени и смещение событий могут быть довольно значительными, что может влиять даже на восприятие их последовательности, меняя местами какие-то детали.

Во всяком случае, говорить о «настоящем времени», «текущем моменте» в чистом виде, о его «нулевом промежутке» применительно к человеческому восприятию тем более некорректно, чем о «настоящем» или «нулевом» моменте в реальном физическом мире. «Настоящий момент» всегда рождается в сопоставлении «предыдущего» и «последующего» моментов. Только таким образом могут быть выявлены произошедшие изменения и сформирована картина, имитирующая почти нулевой «временной срез».

Общий вывод, который автор делает из своего понимания категории «время», таков: вселенная может как «остановить» его, так и бесконечно ускорить, даже «свернув» в точку. При этом «свёрнутыми» окажутся и пространство, и материя, и всё прочее, то есть вселенная вернётся в состояние «первичной сингулярности».

В нашем мире и в нашем восприятии этого не происходит. Это основано на существовании некоего «всеобщего замедлителя», «раздвигающего» время и пространство. Одной из главных опор такого «замедлителя» является «скорость протекания процессов», неразрывно связанная с воспринимаемым нами масштабом времени.

В настоящее время в качестве эталона «замедлителя» мы приняли скорость света. Является ли она универсальной и недостижимой «на самом деле»? На этот вопрос ответить трудно. Условность этого эталона заставляет сомневаться в правильности его выбора, так как он достаточно слабо обоснован. Однако в принципиальном существовании какого-то «замедлителя» вообще сомневаться нельзя — связан ли он со скоростями, или не связан.

По представлениям автора, в крайнем варианте можно даже считать, что вселенная и сейчас представляет собой всё ту же первичную сингулярность, только мы находимся «внутри» неё и воспринимаем её изнутри как нечто бесконечное по масштабам, а проверить, внутри мы или «снаружи», принципиально невозможно. Если вселенная «сжалась», то в той же мере «сжался» и весь видимый мир, и мы вместе с ним. В итоге имеется возможность рассматривать мир и как нечто бесконечно огромное, и как некую точку, оценить размеры которой нельзя, как нельзя выйти из вселенной с линейкой и определить её «реальный размер». За педелями вселенной ничего нет, в том числе нет ни пространства, ни времени, ни линеек — это вытекает из принятого автором определения понятия «вселенная».

Данное обстоятельство оставляет бесконечный простор для познания, для исследования и осмысления, в том числе и путём умозрительного «свёртывания» вселенной в гипотетическую точку, и её «развёртывания. А также для соединения противоположностей («диалектика») — путём отождествления бесконечности с «неисчерпаемым нулём», и для развития прочих уже давно сложившихся философских концепций и взглядов на мир. Развитие это не имеет конца.

Из непрерывности пространства вытекает «непрерывность» материи в любой из известных и неизвестных её форм, так как не существует пространства вне материи, пространства, ничем не заполненного, и не существует материи вне пространства.

Вывод из всего сказанного о бесконечности можно сделать следующий: никаких конечных «квантов» или «кварков», никаких «неделимых материальных частиц» не существует и не может существовать.

Представление о времени и пространстве, будто бы имеющих некую конечную абсолютную дискретность, то есть некие минимальные величины, между которыми «ничего нет», неизбежно приведёт и к противоречию с тем, что давно известно и бесспорно.

Для примера рассмотрим понятие движения. У движения есть состояние изменения положения в пространстве, а также есть момент начала, то есть перехода от покоя в некоторой системе координат к изменению положения в ней же.

В случае дискретности пространства при начале движения с любой, даже самой малой, скоростью произойдёт мгновенный «скачок» из одной точки в другую, то есть ускорение материального тела будет бесконечным и даже более чем бесконечным, что потребует приложения бесконечной по размеру силы и расходования бесконечного количества энергии независимо не только от скорости, но и от «массы» этого тела, что явно абсурдно. Ведь движение наблюдается повсеместно, а вселенная продолжает существовать.

«Примирение» же с реальностью возможно, по мнению автора, только при одном условии: при условии принятия бесконечной делимости любого «промежутка» времени и пространства в качестве постулата, то есть при условии принципиальной и абсолютной непрерывности пространства и времени.

Автор считает необходимым изложить своё представление и относительно таких категорий, как «материальное тело» и вообще «материя», как «масса», «энергия» и все прочие связанные с ними физические, философские и иные понятия, относящиеся к пространству и к тому, что его заполняет.

Понятие материи в настоящее время рассматривается как одна из следующих форм её проявления или как их сочетание:

— вещество (нечто вещественное, обладающее массой, определённой жёсткостью и другими физическими чувственными параметрами);

— и/или «поле» — нечто неуловимое, но измеримое, не являющееся «вещественным», но объективно существующее и заполняющее собой пространство.

Понятие поля представляется недостаточно определённым. Оно существует в пространстве и переменно во времени, но непонятно, в какой среде оно «обитает». Теория заполняющего вселенную неподвижного «эфира», в котором распространяются волны, своё существование как будто бы прекратила, и «волны поля» теперь как будто бы представляют собой «колебания энергии» или чего-то иного в абстрактном «чистом пространстве», не имеющем «переносчика» этих колебаний.

(Замечу, что автор оставляет за собой право на ошибочные высказывания и предположения, так как не является в данном вопросе специалистом).

В целом же понятие материи тоже не имеет общепризнанного определения и более или менее конкретного наполнения. Оно допускает возможность самых различных толкований. Одна из таких общеизвестных неопределённых формулировок содержится, в частности, в трудах В.И.Ленина, где под ней понимается некая философская категория для обозначения объективной реальности, которая «дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них», — иными словами, всё, что существует и так или иначе может себя проявить, воздействуя на человеческие рецепторы или на различные вещественные приборы и приспособления.

Представляется, что «вещественный» компонент понятия в данном определении находится на переднем плане, однако при этом одной лишь «вещественностью» материя здесь не ограничена.

В естественнонаучных отраслях знаний понятие материи в общем виде не формулируется, вводятся только различные частные формы её проявления и существования. Они объединяются всё в те же две группы: вещество и поле.

В целом понятие материи продолжает оставаться просто некоей философской категорией неопределённого объёма, расплывчатой и неструктурированной.

Как уже отмечалось, в философии, в первую очередь в материалистической, основанной на воззрениях К.Маркса, Ф.Энгельса и В.И.Ленина, «материальное» противопоставляется «идеальному». Это противоположности, они исключают друг друга. Данное противопоставление легло в основу теории классовой борьбы, то есть использовалось путём прямого наложения философских категорий на человеческое сообщество: если в природе имеет место «единство и борьба противоположностей», то то же самое должно происходить и среди людей. В качестве полюсов противоположности изберём произвольно выделяемые «классы», а борьбу между ними поймём буквально, то есть онтологизируем её, упростим и опредметим: установим, что человек А относится к классу (подмножеству) А, а человек Б — к классу Б. Наши симпатии находятся на стороне класса А, следовательно, мы должны сделать так, чтобы А захотел убить Б (то есть нанести его организму повреждения, несовместимые с жизнью) и выполнил это. Далее, А должен испытывать потребность в том, чтобы выявить и уничтожить как можно больше лиц, которых он отнесёт к классу Б — на основе собственных предпочтений и со ссылкой на ведущий принцип взаимоисключения.

Приблизительно так выглядит прямое опредмечивание абстрактных и отвлечённых понятий и категорий философии. Было бы желание, а выбор категорий всегда есть.

Способствует ли такое опредмечивание идей выживанию человечества? Думаю, что далеко не всегда, а в некоторых случаях может привести и к его гарантированному уничтожению силами самих же людей.

В целом же подобное опредмечивание, онтологизация, существует со времён зарождения человеческого рода по настоящее время, и будет жить ещё очень долго. Оно выливается не только в «материализацию» философских идей, но и в отыскание опредмеченных неясных сущностей в своём бытовом окружении. Так что миром ещё долго будут продолжать управлять различные «духи леса», «повелители морей» и прочие мифологические персонажи, в болотах будут жить кикиморы, в лесах лешие с Бабой Ягой, в домах домовые (в том числе и в варианте «барабашек»), а над ними над всеми будет стоять безгранично щедрый и всеми любимый Дед Мороз.

В быту качестве опредмеченной иллюстрации к «единству и борьбе противоположностей» будет существовать «потусторонний мир», населённый зловредной «нежитью» происхождения как фольклорного, так и религиозно-мистического или мифологического — это черти и прочие дьяволы. Все воздействующие на человека неведомые «силы» будут продолжать делиться на «чистые» и «нечистые».

Таков результат проникновения в неподготовленную бытовую среду философских и религиозных учений, а также дорисованных и конкретизированных смутным воображением таинственных сил. Предпосылки к этому лежат буквально в генетической памяти человека, в эволюционной связи его организма с организмом обезьяны, в скудости сведений о реальном окружающем мире, в наличии врождённого инстинкта выживания и препятствующих этому бесчисленных опасностей, первоначально абсолютно неведомых, к настоящему времени неведомых лишь отчасти, но сохраняющих свою силу.

Будучи неплохо знаком с материалистическим мировоззрением, в том числе с трудами его классиков, отмечу, что данное учение является, на мой взгляд, недостаточно полным и законченным, а также во многом искусственным и подчинённым некоей скрытой цели, присутствующей в нём в основном в негласной и косвенной форме. Скрытность этой цели усилила некое раздвоение личности у тех, кто оказался вовлечён в движение к её достижению. Эта цель проникла в сознание и часто даже в подсознание, но не охватила мотивационную подструктуру личности целиком, оставив место для сомнений, которые выливались в «кухонную идеологию» и приводили к двуличию, то есть к расхождению между декларациями и реальными поступками.

Совершенно искусственным, был, на мой взгляд, также прямой и прямолинейный перенос диалектического материализма в социальную среду, произведённый в форме его перелицовки в «исторический материализм». Последний оказался более чем скудным по содержанию и как-то незаметно вышел из оборота. Это тоже пример «онтологизации» философских категорий, произведённой в примитивной форме.

Противоречие и даже «антагонизм» между материалистической философией и философией «идеалистической» был объявлен противоречием непримиримым и, как показано, «материализован» в форме насилия одной группы людей по отношению к другой.

Вопрос о первичности материи и/или сознания был возведён в ранг основного вопроса философии, а все несовпадения в мировоззрении того или иного представителя одной из двух данных ветвей доводились до уровня дихотомии, то есть однозначного выбора: или/или, — причём всё более произвольно.

Здесь отмечается ещё одна особенность: материальное оставалось материальным, а понятие идеального было подменено понятием «сознание». При этом подразумевалось, что это сознание человека, так как данных о возможности существовании во вселенной какого-либо иного сознания не было и нет до сих пор, мысль о его возможности возникала только в воображении фантастов.

Что такое сознание? Материалистическая философия это понятие не раскрывает. Предполагалось (явно или негласно), что сознание — это прежде всего идеологическая убеждённость носителя материалистического мировосприятия в справедливости его идей и учения его основоположников.

Спор о первичности материи или сознания поневоле вызывает ассоциацию с курьёзом, который выступает как спор о том, что первично: курица или яйцо. Однако такие сравнения ни у кого не возникали, по крайней мере они не озвучивались.

Заметно, однако, что противопоставление одного другому, доводимое до крайности, имеет искусственный и непродуктивный характер, и не может вылиться ни во что, кроме физических конфликтов и идеологического противостояния адептов того или иного мировоззрения. С реальной действительностью, тем более с действительностью на уровне вселенной, оно никак не связано.

Отсутствие такой взаимосвязи усиливается тем обстоятельством, что грань между «материальным» и «идеальным» не была проведена основоположниками материализма даже условно, она могла истолковываться практически произвольно и определялась волевым усмотрением личности.

Личности, которая тоже принадлежит к человеческому роду и обладает вполне человеческими ограничениями в познании, представление о котором деформировано, помимо индивидуальных особенностей психического обустройства, ещё и социальной средой.

Здесь наблюдается одно из явных проявлений «локального» антропоцентризма внутри антропоцентризма природного и всеобщего.

Что касается определения понятия материи, то в этом направлении у материалистического мировоззрения нет практически никаких достижений. Темы «Материя и основные формы её существования», «Формы движения материи» и тому подобные носят характер описательного изложения основных положений философского учения и перечисления получивших всеобщее признание открытий в естествознании. Разделение материи хотя бы на «виды» и их классификация отсутствует, а понятие «формы» представляется весьма расплывчатым.

Впрочем, то же можно сказать и о других философских учениях. Естественнонаучные же отрасли знаний, как представляется, проникают в своих исследованиях только в отдельные направления, следуя очередной сформулированной кем-то теории и не заботясь об углублении общего содержания понятия материи.

Автор полагает, что при оперировании понятием «вселенная» как основополагающим в структуре его концепции разделять «материальное» и «идеальное» нет необходимости. С точки зрения автора, отсутствие такого разделения в используемом им понятии «реальность» существенного влияния на выводы из применения его концепции познания мироустройства, не окажет.

В заключение автор хочет указать на основные положения своего вѝдения вселенной.

— вселенная существует вечно, она бессмертна, то есть никогда не «зарождалась» и никогда не «исчезнет». Все представления о её зарождении могут в лучшем случае относиться к той лишь её части, которую автор обозначил как космос, то есть к скоплению астрономических и физических объектов, доступных наблюдению и в каком-то смысле достижимых. В этом плане наблюдаемое её расширение и «красное смещение» можно попробовать объяснить, например, некими вихреобразными процессами локального уровня в одном из её «уголков», не забывая о том, что все видимые скопления звёзд в масштабе вселенной представляют собой нечто, близкое опять-таки к нулю или к единице, делённой на бесконечность;

— вселенная бесконечна в пространстве. Данное положение не является общепринятым, однако автор опирается именно на него, полагая его как минимум допустимым. Оно недоказуемо, но и опровергнуть его тоже невозможно;

— вселенная бесконечна и во всех иных пространственных измерениях, в том числе и «вглубь». Это положение не согласуется с главными принципами квантовой физики, но принимается автором как единственно возможное. В данном отношении автор солидарен с точкой зрения В.И.Ленина, полагавшего, что «электрон так же неисчерпаем, как и атом».

Замечу, что он же (В.И.Ленин) определил упрощённо понимаемую пространственную бесконечность как бесконечную череду астрономических структур, одинаковых по сути, как «дурную бесконечность», в чём опять же нельзя с ним не согласиться, ибо бесконечность включает в себя и качественное разнообразие, причём разнообразие столь же бесконечное;

— вселенная бесконечна в любых иных, кроме пространственных или временны̀х, проявлениях, в том числе и в тех, о которых нам ничего не известно, и даже в тех, о которых нам никогда не будет известно. Количество этих сторон и проявлений тоже ничем не ограничено. Они не включают в себя обязательно только нечто материальное (материальное в нашем понимании), и прежде всего потому, что мы практически ничего не знаем о «материи», введя такой термин с опорой лишь на интуицию и на повседневный бытовой опыт в процессе обитания в человеческом образе на одной из бесчисленного множества планет.

Своё убеждение в бесконечности вселенной автор основывает на убеждённости в том, что если бы она была конечной хотя бы в каком-то одном проявлении, она давно исчерпала бы себя в нём, что означало бы и крушение всей конструкции. Но она существовала и существует. Следовательно, она неисчерпаема;

— вселенная нейтральна по отношению к нашим «законам» и представлениям о ней, в частности, и к нашему мнению о себе как о конечной цели некоего божественного творения и о своей избранности. Вселенная бесконечно шире и разнообразнее ближней среды нашего обитания и всех наших представлений о разуме, мышлении, сознании, жизни и прочем.

Вселенная не имеет никакой цели, у вселенной отсутствует какой бы то ни было «прогресс» или «развитие». В эти понятия мы вкладываем свой сиюминутный опыт и переносим его на то, что к этому опыту не имеет отношения.

Вселенная не имеет никакого «вектора развития» и «целенаправленного движения». Она просто существует.

Вселенная может предстать перед наблюдателем в статическом виде, а может в виде мира немыслимых скоростей, всё зависит от масштаба времени и уровня углубления в макро-, мега — или микромир, а также от того, что представляет собой «наблюдатель» — некое биологическое существо или нечто на взгляд человека неодушевлённое и не имеющее разума, в нашем масштабе времени даже совершенно неподвижное. Во вселенной могут существовать (и наверняка существуют) такие формы жизни, в том числе и разумной, сконструировать которые мы в своём воображении не можем и никогда не сможем, потому что они принципиально иные;

— как уже упоминалось, «свёртыванию» вселенной, которую наблюдаем мы, люди, в своём человеческом масштабе времени, препятствует некий ограничитель, в качестве которого в настоящее время выступает скорость света, хотя для вселенной она вовсе не является ни «законом», ни «ограничителем.

Одним из факторов, потенциально способствующих такому «свёртыванию», служит универсальная сила гравитации. И, коль скоро автор уже обращался к основателям нашей традиционной материалистической философии и идеологии, стоит упомянуть и Ф.Энгельса. В своей работе под названием «Диалектика природы» Ф.Энгельс высказал по этому поводу следующую мысль: наряду со всемирным притяжением во вселенной существует и столь же универсальная сила отталкивания.

Представляется, что это ещё один вариант установления гарантии устойчивости вселенной. Не исключаю, что ограничение в виде скорости света так или иначе связано именно с наличием некой универсальной силы отталкивания, так как в конечном счёте они выполняют одну и ту же функцию.

Несколько удивляет то обстоятельство, что, несмотря на широчайшее распространение материализма в его марксистско-ленинском варианте, эта мысль, или даже гипотеза, не нашла никакого отражения ни в научной литературе, ни в научных исследованиях.

Полагал бы, что исследования стоило бы проводить и под этим вектором, то есть при оценке их результатов и формулировании теоретических схем и выводов, при истолковании этих результатов, рассматривать их и под таким углом зрения: не свидетельствуют ли они прямо или косвенно о таких силах, не служат ли свидетельством их наличия и их универсального и всеобщего характера.

В этой связи полагаю, что в авторской концепции скорость света выступает неким аналогом силы отталкивания, выполняя в определённом смысле ту же функцию — функцию удержания вселенной от «свёртывания в состояние точечной сингулярности»;

— отдельным пунктом следует выделить авторское мнение о целостности вселенной. Однако это положение требует уточнения.

Совместима ли целостность с бесконечностью? Можно ли рассматривать нечто бесконечное как нечто единое и целостное?

По мнению автора, современное естествознание во многом опирается именно на такое представление, то есть рассматривает вселенную как нечто целостное. Это следует хотя бы из распространения наукой открываемых ею законов именно на всю вселенную без каких бы то ни было оговорок. Данную позицию автор оспаривает, и в то же время сам полагает вселенную целостной и единой, опираясь в основном лишь на интуицию.

Но если она целостна, то в ней должны существовать некие «управляющие сигналы», связывающие всё бесконечное многообразие воедино. То есть должно существовать и распространяться нечто общее и «одинаковое» для всех «частей» этой бесконечности. И передаваться эти сигналы должны явно не со световой скоростью, а каким-то другим образом, вообще никак не связанным с понятием скорости (тем более в нашем исключительно механическом толковании). Эта скорость должна быть независимой и от времени, и от «положения в пространстве», и в нашем понимании быть мгновенной, или, точнее, вневременно̀й.

Некоторую надежду на подтверждение такого предположения даёт возможность рассмотрения вселенной как точечной сингулярности, хотя здесь возникает препятствие, состоящее в том, что данная сингулярность только «снаружи» точечная, а «инутри» она всё та же безграничная вселенная.

Автор делает скидку на неполноту своего понимания мироустройства, и всё же допускает возможность такого «сверхсветового» взаимодействия, основанного на чём-то, находящемся далеко за пределами его познаний.

_______________

Это только некоторые из тех базовых положений, на которых автор строит свою концепцию познания мироустройства. Другие будут позиционироваться по мере продолжения публикации.