Мрак сердец наших

Анна Вейл (2024)

Мраки. Люди со сверхъестественными способностями. В Ниневии это грешники и отбросы общества. Лита — одна из них, но презирает Мраков и мечтает о справедливом отношении к себе. По странному стечению обстоятельств она узнает, что правители страны жестоко используют таких, как она, и встречает потомка древнего короля. Теперь перед Литой стоит выбор: присоединиться к лидеру восстания и спасти падших Мраков или принять сторону закона и спастись самой. Но есть ли этот выбор в действительности? Ведь она уже стала пешкой в мире заговоров и тайных обществ, жестоких убийств и борьбы за власть.

Глава 21. Алая книга

Утром на место злости пришла обида. Уже несколько недель — после первой встречи с членами Директории — я не находила себе места. Буквально. Дом сгорел, мы оказались втянуты в политические интриги, узнали о тайном Ордене, за связь с которым точно по головке не погладят, стали свидетелями жестокого убийства, в котором нас же и обвинили, и узнали о жутких опытах, что ставил один из главных людей в стране над беззащитными детьми. А ведь я всего лишь хотела просто жить так, чтобы никто ко мне не цеплялся. Я почти смогла стать как все. Теперь мечты о мирной и местами счастливой жизни лежали глубоко под руинами нашего Упавшего дома. И пока вчера я искала путь решить наши проблемы, парни развлекались.

Спустившись на завтрак и увидев их за одним столом, я даже подумала, не сесть ли отдельно. Но Рингольд нагнал меня и удержал за руку.

— Этот, — он ткнул себе за спину, указывая на моего брата, — сказал, что уже взял тебе завтрак. Хватит дуться, пошли.

Он потянул меня за собой. Вряд ли я бы все-таки решилась сесть одна, но и «дуться» не прекратила. Просто молча подошла к столу, села, скрестив руки на груди, и отвернулась к окну.

— Сейчас-сейчас, я почти все, — затараторил Курт. Он загородил свою тарелку салфетницей, низко склонился над ней и подозрительно копошился.

Через минуту он выпрямился и подвинул тарелку мне. Я в недоумении присмотрелась к содержимому, наклонила голову на один бок, затем на другой и наконец рассмеялась.

— Добро пожаловать на остров Дильмун, — торжественно заявил Курт и повел рукой в приглашающем жесте.

Я снова склонилась над тарелкой. На ней был морской пейзаж. Вот только все детали маленькой картины брат выложил из еды. Курт раскрошил печенье, чтобы сделать желтый прибрежный песок, на нем листья салата и брокколи изображали деревья с ягодами из капель — я лизнула — малинового джема. Из кусочков тыквы брат выложил подобие гор, а из полоски бекона — тропинку между ними. Пюре из раздавленной черники стало голубым небом, в центре которого светилось солнце из яичного желтка.

— Золотые горы, рубины растут на деревьях, а небо всегда ясное — все как в твоих любимых сказках. И поэтому там все богатые и счастливые, — вскинул подбородок Курт, а потом чуть скромнее спросил. — Нравится?

— Да! — от смеха у меня даже проступили слезы на глазах. Но я взглянула на брата с улыбкой. — Ты такой дурак!

И как можно было на него сердиться? Пусть Курт безалаберный и ленивый, но не терпит хмурого настроения ни у кого вокруг. Может, поэтому я к нему и тянулась всю жизнь, потому что сама — слишком хмурая.

— Конечно, дурак, — хмуро заключил Рин, оглядывая тарелку. — Это ж есть невозможно.

Он резко встал и двинулся к главному столу. Вернулся он с кашей и яичницей. Во второй заход он принес мне полдюжины оладьев с джемом и кусок яблочного пирога. Мне стало приятно от его заботы, и я не смогла сдержать улыбки.

— Спасибо, — проговорила я тихо.

Обида прошла совсем. Но помня предыдущий завтрак, я сначала поела, и лишь после этого рассказала, о чем договорилась с Сержем.

— Не нравится мне этот Серж. Не нужно было ему рассказывать, — во время моего рассказа Рингольд то и дело втыкал вилку в сосиску на своей тарелке.

— Он же из Ордена и никому не расскажет, — я успокоила его. — Кроме Розмари. Но она тоже в Ордене. Да и к тому же, я по сути ничего и не рассказала. Только спросила.

Нам оставалось только ждать. В дни до приезда Розмари я почти не виделась с Рином — он опять засел за книги и даже перестал завтракать с нами, отчего было немного обидно. Мне показалось, что в глазах Рингольда мы несмышленые дети и не ровня принцу.

Мы с Куртом проведали Доротею и детей. Они неплохо устроились. Старшие были на занятиях, младшие играли во дворе. Когда я увидела Мод, сначала испугалась. Показалось, что ее раны открылись, но на ее лице были не шрамы, а широкая улыбка. Цвет, который я придала, еще держался. Но это ненадолго. Хорошо бы оказаться рядом, когда он начнет сходить, и наложить вновь, чтобы Мод не расстраивалась.

Доротея заверяла, что о них хорошо позаботились. Я выдохнула, вспоминая недовольство Криспины. Женщина же не переставала удивлялась, откуда у Оверон деньги на содержание школы и пансион. На это я ей ответить не могла.

Розмари Веймар с отцом приехали на третий вечер. Мы с Куртом вышли на крыльцо встретить их. В последний момент к нам подошел Рин. Едва девушка заметила меня, она коротко кивнула.

— Привет, Розмари, — Курт протиснулся между мной и Рином и замахал, словно та была не в конце лестницы, а на другом берегу океана.

Девушка бросила пару слов отцу, пока он разговаривал с конюхом, и подбежала к нам.

— Как дела? — начал было Курт с широкой улыбкой.

— Ты смогла?.. — начала я.

— А, ваше высочество! Добрый вечер! — Эдмунд Веймар на удивление проворно оказался рядом с нами.

Рин коротко кивнул. Розмари молчала.

— Как ваши дела?

— Шикардос. Трона только не хватает.

Веймар захлопал глазами.

— Э… ну я уверен… это поправимо, — он глуповато заулыбался и потянул дочь внутрь. — Пойдем, Розмари, не отвлекай.

— Розмари, постой, — я нагнала отца и дочь в дверях. — Я давно хотела спросить…

Я судорожно соображала, чтобы могло задержать девушку, но не ее отца.

— Хотела спросить, где ты купила такое платье.

— Оу, — Розмари растерялась. — Это долго объяснять.

— Так я и не спешу.

— Ну, выкройку я взяла в сборнике, который продается в…

— Ох, девушки, — хохотнул Веймар. — Ладно, оставлю вас.

Он отпустил руку дочери и зашагал в сторону обеденной комнаты. Я же потащила Розмари назад, на входную лестницу.

— А ткань купила в лавке на улице, как же ее…

— Розмари!

— Что?

— Плевать мне на платье. Ты смогла узнать, о чем я просила?

— Ах, да, — девушка приложила руку ко лбу. — Да, я смогла. То есть, не я сама, а… наш человек. Это было сложно. Но получилось, а когда получилось…

— Розмари, — зашипел Рин.

Девушка смутилась и полезла в сумочку.

— Вот, — она вынула маленький кошелек, а из его потайного кармана — сложенную вчетверо крохотную записку и протянула нам.

Я развернула клочок бумаги. Рин перегнулся через мое правое плечо. Курт выглянул из-за левого. Мы с братом одновременно застонали. Рин бросил на нас удивленный взгляд.

На клочке стояла дата — через два дня. Под ней мягким округлым почерком было выведено лишь одно слово — «Гирсу».

— А что вы там будете делать? И что еще за тайные Проверки? — Розмари подалась вперед.

— Ты, знаешь, не забивай голову, — я повернулась к ней боком.

— К тому же такую хорошенькую, — Рин деланно улыбнулся.

Но на Розмари комплимент не подействовал. Она надула губки и развернулась, чтобы уйти. Правда сразу же остановилась и обернулась к нам.

— Вот, — девушка вытащила из сумки небольшую книгу в мягкой обложке. Листы томика, больше похожего на записную книжку, шли волнами, а уголки обтрепались. — Это далеко. И если вы туда поедете, вам может пригодится. Конечно, что-то уже, наверное, устарело. Я старалась это, но сложно все проверить…

Курт и взял книгу и откинул обложку книги. На пожелтевшем первом развороте была лишь одна небольшая буква в правом верхнем углу — М. Отпечатали ее красными чернилами. Я ахнула.

— Это что? — взглянул на страницу Рин. — Алая буква?

— Алая книга! — хором ответили мы с Куртом.

Я подняла глаза — Рингольд хмурился и чесал затылок.

— Здесь места: трактиры, постоялые дворы, где принимают и хорошо относятся к Мракам, — я вновь посмотрела на книгу, которую Курт вновь принялся листать. — Я думала это выдумка! Спасибо, Розмари…

Но девушки уже не было рядом. Входная дверь хлопнула. Мне стало немного стыдно.