Мрак сердец наших

Анна Вейл (2024)

Мраки. Люди со сверхъестественными способностями. В Ниневии это грешники и отбросы общества. Лита — одна из них, но презирает Мраков и мечтает о справедливом отношении к себе. По странному стечению обстоятельств она узнает, что правители страны жестоко используют таких, как она, и встречает потомка древнего короля. Теперь перед Литой стоит выбор: присоединиться к лидеру восстания и спасти падших Мраков или принять сторону закона и спастись самой. Но есть ли этот выбор в действительности? Ведь она уже стала пешкой в мире заговоров и тайных обществ, жестоких убийств и борьбы за власть.

Глава 9. Сложности с обедом

Глава 9. Сложности с обедом

Персик повел нас обратно тем же путем. Шел он медленно и все время посасывал указательный палец, даже перестал жевать яблоко.

— Значит, можешь в прошлое попадать, — пацан резко остановился посередине галереи и обернулся к Курту. Тот едва не налетел на мальчишку.

— Ты же сам…

— И при этом можешь найти конкретного человека. Нужен портрет? Нет, просто представить его себе, — Персик не спрашивал, а рассуждал вслух. — И для этого нужно…

Он снова перекатил слюну во рту, облизал губы и поднял глаза.

— Ну да, что ж, попробуем…

Он шагнул к деревянным перилам, на секунду занес руку, словно хотел опереться. Резко опустил ладонь на ограждение и… исчез. Растворился. Я поперхнулась вдохом, брат же и вовсе пришел в ужас.

— Что с ним? Что случилось? — он замахал руками в воздухе там, где мгновение назад стоял Персик.

— Мне кажется, он только что… применил твою способность.

— Как?

— Не знаю…

— Это я тоже так выгляжу, когда прыгаю? — после минутного молчания Курт сделал шаг назад и огляделся. — Как-то странно и страшно. Раз — и нету.

— Ага, — я подошла ближе, провела ладонью по перилам — там, где Персик коснулся их. Пальцы споткнулись об острую шляпку гвоздя.

— Нам-то, что теперь делать?

— Не знаю, — я облокотилась на перила и уставилась на детвору во дворе. — Все, что они говорят про Вормского. Звучит складно. Но так странно. Я не могу в это поверить. Зачем члену Директории кого-то убивать? Он же один из пяти самых главных людей в стране. Ему это не нужно. Да и сами эти… Криспина, Рингольд, и те их друзья в плащах. Они сами темнят. Так и не сказали, что делали тогда в лесу у нашего дома. Вдруг они что-то плохое задумали, а мы вляпаемся. Нас же потом и накажут. Наверное, лучше все-таки уйти. Но куда? Дом-то сгорел. Курт, я честно не знаю, что нам делать.

— Я имел в виду, что с обедом делать. Пацан нас на кухню должен был отвезти, я есть хочу. А он свалил.

Я уставилась на брата. Но махнула рукой — его не исправить. И снова посмотрела на детей.

Девочка, которую мадам Оверон отчитала, отрастила косу в несколько метров. Теперь другие девочки с визгом прыгали через нее как через скакалки. Парень лет шестнадцати подошел сзади к девушке, которая читала книгу, выглянул из-за ее плеча и дунул. Страницы книги стали переворачиваться с невероятной скоростью, пока задняя обложка не захлопнулась. Девушка вскрикнула, обернулась и стукнула парня закрытой книгой по голове. После чего встала и, задрав нос, двинулась к дальнему корпусу. Парень хохотнул и еще раз резко дунул, отчего подол юбки у девушки приподнялся.

Никто не скрывал свои способности. Да, все здесь были Мраками и не косились друг на друга, и все же зачем выставлять это напоказ? Но детям, похоже, здесь нравилось. Не то, что нам с Куртом в приюте Гирсу. Где главным развлечение были драки с другими — обычными — детьми.

— Как думаешь, этот Рингольд правда короля видел? — Курт подпрыгнул и сел на перила, отчего они заскрипели.

— Сомнительно, — усмехнулась я. Но про себя подумал, что неплохо бы было его еще раз проверить на знание истории. Наверняка, я смогу его на чем-нибудь поймать, тогда и докажу, что вся его история — полная чушь. Тоже мне, знает «секрет».

— Но я чувствовал, что это именно он — тот пацан с портрета.

— Пусть так. Но кто сказал, что этот мальчик жил четыреста лет назад?

— О, Покровитель, ты такая зануда! — Курт закинул голову.

— А еще, — я не сдавалась, — у Мраков, что жили в те времена, тем более при дворце, были сильные способности. Что-то я ничего подобного у этого Рингольда не заметила! Он разве что дверь закрывать умеет.

— Дверь?

Раздался громкий всхлип. Я обернулась — у перил стоял Персик. Он быстро отвернулся, но я все равно видела, как он трет лицо рукавом.

— Эй, Персик, ты чего? — я обошла мальчугана и, как Оверон ранее, присела перед ним на корточки.

— Ничего, — Персик громко шмыгнул носом, из глаз скатилось по слезинке.

— Очень даже чего! — Курту дернул мальчишку за плечо. — Ты что, мою способность использовал? Тебе кто разрешил? Не смей!

— Тебе что, жалко что ли? — Персик размазывал слезы, оставляя грязные разводы на чумазом лице.

— Да нет, — теперь Курт растерялся и даже отступил. — Просто хотел узнать, зачем?

— Я хотел повидать…

Он опустил голову, нашел ботинком трещину в полу и принялся ковырять ее носком. Я тронула его за плечо.

— Маму, — тихо добавил он, подняв на меня красные глаза. — Ее больше нет.

Мне стало так нестерпимо жалко мальчишку, что я тут же обняла его. Он вцепился в мои плечи, ткнулся мокрым лицом в шею, но тут же отстранился.

— Я ей яблоко отдал.

— Молодец, — так же тихо ответила я.

— Я не понял, — Курт выждал несколько секунд, но на дольше его не хватило, — как это ты вот так — захотел и прыгнул? Тебя же никто не пугал.

— Ты совсем дурак что ли? — Персик последний раз шмыгнул носом. — Тебе не нужно пугаться, можно просто сделать больно.

— Ну да, просто… — Курт огрызнулся, но тут же затих и явно задумался. Ненадолго. Живот снова заурчал. — Ладно, малой, ты вроде кухню нам должен был показать.

Мы вернулись в центральное здание с большой лестницей в холле. Справа от неё оказался обеденный зал, откуда по коридору мы попали в кухню.

Там вперемешку стояли лавки, длинные деревянные столы, печи и огромные котлы — в таких как раз с легкостью можно было спрятать ребенка. Персик кивнул нам на первую попавшуюся скамью и скрылся за высокой кастрюлей. Скоро он вернулся, ведя за собой сухопарую женщину в фартуке.

— Тетя Изольда, этих, — к пацану вернулась вся его дерзость, и он просто ткнул в нас пальцем, — надо накормить. Мадам Оверон так сказала.

Женщина кивнула, вытащила из ближайшего ящика тарелки и поставила перед нами.

— Что хотите? Курочка? Картошка? Устроит?

— А есть? — Курт вдавил ладонь в живот, который вновь урчал.

— Так я быстренько приготовлю.

Женщина радостно запустила руки в ближайший мешок и вытащила с дюжину клубней. Курт застонал — еду придется ждать. Кухарка напевая себе под нос, проворно почистила картошку, на весу порезала клубни на большие куски и бросила в кастрюлю. Когда она отошла в дальний конец кухни, брат со стоном опустил голову и постучал лбом по столу. Я тоже изнывала от голода, но еще могла держать себя в руках.

Вернувшаяся Изольда со смехом бросила в кастрюлю несколько сырых куриных ножек. Что ж, хорошо, что не пришлось ждать, пока она убьет ради нас птицу и ощиплет ее. Кухарка добавила в посуду несколько щепоток соли и специй и поставила кастрюлю перед нами.

— Эм, — брат с тоской глянул на сырое мясо и клубни. — Это есть?

— Ну что ты, дурашка, — кухарка снова зашлась в смехе.

Она запустила в кастрюлю руки и принялась мешать. Вскоре оттуда повалил пар и божественный запах жареной курицы. Через минуту Изольда голыми руками достала дымящуюся еду и разложила ее по нашим тарелкам.

— И мне даже наплевать, что она не помыла руки, — прошептал Курт, когда женщина отошла за хлебом, и набросился на еду.

— Ну, Персик, а ты, что-нибудь хочешь? — Изольда вернулась.

Тот в задумчивости глянул на огрызок последнего яблока.

— Булочку.

— Ну, булочку, так булочку.

Кухарка открыла одну из кастрюль — там поднималось тесто, — оторвала вязкий кусок и стала перекладывать из руки в руку. Скоро в ее ладонях была запекшаяся плюшка с хрустящей корочкой.

Я нахмурилась. Все-таки странное место. Директор выращивает яблоки, а кухарка — готовит голыми руками, и обе совершенно не стесняются делать это. Конечно, это приносило пользу. Но это было так неправильно, так противоестественно.

— Привет, — звонкий голосок прозвучал над самым ухом и отдался эхом в черепе. — Как тебя зовут?

Я прочистила ухо пальцем, тряхнула головой — там все еще перекатывался вопрос — и обернулась. Позади стояли две одинаковые, смуглые девчушки с черными волосами и очень темными, почти черными глазами. Они синхронно засмеялись, и этот звук вновь стал биться между ушами. Голова закружилась, я выронила вилку и схватилась за край стола.

— Эй, кончайте! — прикрикнул Персик. Пацан бросил булку на стол и зажал уши.

Девочки пожали плечами, но смолкли, обошли стол с двух сторон и уселись напротив меня и Курта. Брат тоже растерянно мотал голову. Как только взгляд его обрел осознанность, он вернулся к тарелке.

— Как тебя зовут? — повторила вопрос одна из них. — Я Кали, а это Тали.

Обе девочки одинаково наклонили головы в ожидании ответа. Когда я назвала свое имя, они повернулись к Курту, но он так и не оторвался от еды.

— А это, — Тали ткнула в него темным пальчиком, — твой принц?

Я прыснула, Курт закашлялся.

— Нет-нет-нет. Нет. И снова нет. А потом еще раз нет. Это всего лишь мой брат.

— Всего лишь, — передразнил Курт.

— А где твой принц? — Кали и Тали уперли локти в стол и положили подбородки на ладони.

— Эм, у меня нет принца.

— Почему? Ведь ты уже взрослая? А у всех взрослых должны быть принцы, — возмутилась одна из близняшек. Вторая вытащила потрепанную книжицу и ткнула в нее пальцем.

Я засмеялась. Все ясно — начитались сказок.

— А где ж тогда моя принцесса? — Курт наконец отложил ложку.

— Ты принц?

— Нет.

— Тогда тебе не положена принцесса.

— Не понял. Если всем не принцессам, — брат ткнул меня локтем, — полагается по принцу, то кто останется остальным — не принцам.

Я опять засмеялась. Брат был прав. Рассуждения близняшек оказались совершенно нелогичными. Они, кажется, тоже поняли свой промах — хмурились и переглядывались. И им явно не нравилось, что Курт рушит их представление о мире. Я подумала, что сейчас они обиженно подожмут губы и уйдут. Но Кали и Тали остались.

— Ударь себя! — их голоса вновь зазвучали одновременно, но теперь это были взрослые почти грубые голоса.

— Что? Зачем? — засмеялся Курт. — Не буду…

Хлоп!

Ладонь брата с размаху ударила его по щеке. Голова дернулась, и Курт теперь смотрел не прямо, а вбок — на меня. Глаза его расширились от ужаса.

— Еще, — скомандовали девчонки.

В ход пошла левая рука. Голова Курта развернулась в другую сторону. Приказы Кали и Тали отзывались звоном даже в моей голове, перед глазами словно встал туман. Стало страшно. У этих детей тоже были способности. Но, в отличие от Криспины, они могли навредить.

— А теперь…

Девочки задумались, какую еще пакость устроить Курту, он воспользовался секундной задержкой.

— Вы, а ну, цыц! — рявкнул он, схватив для убедительности вилку и тыча ей в сторону близняшек. — Идите отсюда!

Голос и жест были такими пугающими, что даже я сжалась от страха. Сестры смолкли, выскользнули из-за стола и, взявшись за руки, побежали к двери. Звон у меня в голове почти смолк, но вернулся, когда Курт со стуком бросил вилку в тарелку.

Очень странное место. Я не была уверена, что хочу здесь оставаться. Все-таки Мраки не должны использовать свои способности.