Согрей меня

Мария Калинина (2024)

Вероника ведет совершенно обычную тихую и по-своему счастливую жизнь в провинциальном городке. Она ходит на работу, улыбается соседям, сплетничает с подругой и строит отношения со своим молодым человеком. Но никто из ее знакомых и не догадывается о той страшной тайне, которую она ревностно хранит в своем сердце, до тех пор пока ее жизнь не начинает рушиться на глазах. Ее жених и подруга пропадают, а начальница неожиданно увольняет ее. В поисках ответов на свои вопросы она вынуждена столкнуться с гораздо большим ужасом, чем ее собственные внутренние демоны.

Глава 2

Утро застало девушку врасплох. Она еле разлепила свои тяжелые веки и увидела, что будильник остервенело звенел уже не меньше 10 минут. Такого не было с ней уже очень давно. Обычно она легко просыпалась заранее, и будильник был просто «подстраховкой», но сегодня у нее было ощущение, будто на нее навалилась вся тяжесть мира. «Убейте меня кто-нибудь» угрюмо сказала она про себя, делая титаническое усилие, чтобы снова не закрыть глаза. Почему-то мысль о работе вместо того, чтобы взбодрить организм, послужило сигналом окончательно раскваситься. Мысли текли вяло, и она в недоумении уставилась на диван, на котором спала. «Что за…?» подумала было она, как воспоминания о вчерашней ссоре с Андреем медленно и как-то даже неохотно проникли в ее сознание. Девушка устало вздохнула. Ситуацию с Андреем нужно было как-то решить, но только мысль об этом вызывала смертельную усталость. Это был не первый, не второй, и даже не третий раз. Каждый раз одно и то же. Сил уже не было никаких. Наверно, судьба всех длительных отношений в конце концов состояла в том, чтобы стать сложными и запутанными.

Тяжелыми шагами девушка направилась босиком в ванную, радуясь тому, что Андрей не видел того, что она спала в халате, иначе у него бы появился еще один повод назвать ее «свиньей».

И снова утренняя рутина. Душ, одежда, макияж,… В определенный момент она осознала, из-за инцидента с Андреем совсем забыла приготовить завтрак. Это не было бы проблемой, если бы у нее оставалось достаточно сбережений, но зарплата в последние месяцы оставляла желать лучшего, и ей не всегда успешно удавалось «сводить концы с концами». Сейчас был как раз такой случай. Девушка рассеянно проверила содержимое холодильника, но не нашла там ничего интересного кроме двух одиноких яиц. Решив, что это лучше, чем ничего, она положила их в пакет. Ситуация с деньгами вызвало новую волну раздражения, воспалив ее и без того неспокойный после вчерашней ссоры разум. Она не могла бы объяснить, на что злилась больше: на то, что ей приходилось экономить каждую копейку из-за сильно уменьшившихся доходов, из-за ссоры с Андреем, или из-за того, что безответственно отнеслась к своему питанию, не приготовив что-нибудь накануне. Проанализировав свои чувства, она поняла, что больше всего склоняется к последнему варианту.

Выйдя на улицу, девушка поежилась от холода. Со вчерашнего дня теплее не стало, и это было еще одним пунктом, который напрочь вылетел из ее сознания. Несколько мгновений она в нерешительности стояла, решая, стоит ли вернуться за теплой одеждой, но часы показали, что она если она не пойдет прямо сейчас, то безвозвратно опоздает. Сверившись со своей внутренней системой приоритетов, она устало вздохнула и поспешила на работу. На глазах моментально появились слезы от сильного холодного ветра, и мир стал казаться немного размытым. Девушка обхватила себя руками в тщетной попытке согреться, а также старалась не поднимать взгляд, чтобы защитить глаза от пронизывающего ветра. Через какое-то время довольно интенсивного движения она действительно начала потихоньку согреваться. Погода больше не казалась некомфортной. Скорее, наоборот, свежий ветер бодрил. Настроение понемногу улучшилось, но, к сожалению, ненадолго.

Потому что вернулось оно… То самое ощущение чужого недружелюбного взгляда. Словно холодные потоки без проса вторглись в ее тонкое восприятие, проникая в ее тело и ее сердце, от чего хотелось закрыться, убежать, спрятаться, защититься. Девушка опасливо осмотрелась вокруг. Слезы от холодного ветра мешали уловить полную картину, и все же она была уверена, что сейчас на улице она была одна. Удары испуганного сердца стали как будто в несколько раз громче и сильнее, мешая ей дышать и туманя сознание.

Девушка растерянно оглянулась, надеясь увидеть хоть кого-нибудь на улице, к кому можно бы было обратиться за помощью если на нее нападут, и почти столкнулась нос к носу со светловолосым мужчиной лет 30.

— Простите. Я вас не задела? — смущенно спросила Вероника.

Мужчина не ответил. Вместо этого он посмотрел на нее долгим и очень внимательным взглядом своих серо-голубых глаз. Девушке почему-то показалось, что он что-то от нее ждет, и это порядком озадачило ее. Она вроде бы извинилась. Что еще надо-то?

— Что-то не так? — еще спросила она, разглядывая незнакомца.

Голос против ее воли почему-то стал хриплым. Взгляд мужчины впился в нее еще сильнее. Вероника была бы очень благодарна, если бы он прекратил пялиться на нее. Помимо нее наверняка можно было найти кучу всего интересного. «Наверно, ряженый какой-то. Слава Богу, хоть не буйный» подумала она.

— Ну, я пойду. Вы… извините, если что, — смущенно промямлила она, отходя от странного типа. Очень хотелось убежать как можно скорее, но девушка не хотела показывать свой страх. Мужчина не проявил никаких намерений последовать за ней, и это немного успокоило ее.

Оказавшись в пределах видимости, она кинулась бежать на остановку, отчаянно надеясь, что там будут люди. Разум подсказывал ей, что это было бы крайне неразумно, учитывая состояние ее кошелька, но сейчас девушка не чувствовала себя готовой слушать свой разум. Она кинула последний взгляд на странного мужчину. Он остался стоять на том же месте, но при этом не прекращал буравить ее взглядом…

— Слава Богу, ты здесь!, — вместо приветствия прямо с порога сказала ей Света — наша Нинка тебя потеряла. Все нервные.

Вероника внимательно посмотрела на недовольное лицо своей подруги. Странно было видеть Свету такой. Ни ответа, ни привета, как-то сразу к делу. «Должно быть, Нина уже успела прижать Свету к стенке тяжестью морального долга» подумала она. Само сообщение не сильно напугало Веронику. За время работы она уже привыкла к постоянному стрессу и работе в режиме многозадачности. Сегодня она даже испытала облегчение от того, что останется совсем мало времени на то, чтобы подумать о своих тревогах. Но облегчение быстро ушло, как только она увидела огромную стопку папок для проверки. Их ждал еще один день в компании калькулятора.

Она уныло взяла свою стопку и приступила к работе. Настроение было отвратительным, и хотелось как можно быстрее покончить с неприятной работой.

Дверь открылась и в кабинет заглянула госпожа директор. Увидев, что работа идет полным ходом, и Вероника наконец-то на рабочем месте, она удовлетворенно кивнула и сказала:

— Девочки, рассчитываю на вашу ответственность.

Вероника ничего не ответила. Она тоже бы предпочла рассчитывать на чью-нибудь ответственность, а не напрягать свою шею, выискивая эфемерную ошибку. Нина Константиновна закрыла дверь. Света какое-то время разглядывала Веронику, а потом спросила:

— Что с тобой сегодня?

Вероника подняла на нее взгляд. Света выглядела какой-то усталой.

— Не выспалась, — угрюмо сказала девушка, убрав рыжеватую прядь за ухо, чтобы не мешала.

— Бывает, — откликнулась Света. Ее голос звучал как-то отрешенно.

Вероника удивилась тому, как выглядела и звучала Света сегодня. В ней будто что-то потухло. А ведь еще вчера Света буквально бурлила жизнью, и даже когда они возвращались домой после тяжелого дня…

… — Ты слушаешь? — выдернул из ее мыслей раздраженный голос Светы.

— А? — откликнулась Вероника.

— Где ты витаешь? Тут что-то непонятное с актом. Данные отличаются от данных в системе, — нетерпеливо пояснила Света.

Вероника рассеянно посмотрела на бумаги перед Светой. В груди зарождалась надежда, что ошибка вот-вот найдется.

— Ааа… Нет, здесь все в порядке. Эта кампания была запущена уже после нашей. Она отражается в документе, но для нас она уже не имеет значения. Видишь номер? А наша заканчивается на 8612.

Света начала с силой забивать номер в их систему учета, чтобы проверить информацию от Вероники. Было ощущение, будто она ставила перед собой задачу сломать клавиатуру. «Да что с ней такое?» в шоке подумала Вероника. Кажется, сложный вечер сложился е только у нее одной. У нее промелькнуло желание спросить у Светы, в чем причина ее настроения, но в последний момент решила не делать этого.

Так они проработали несколько часов.

Во второй половине дня Светино состояние заметно смягчилось. В ее движениях не было былой резкости. Она отложила свою папку и размяла шею.

— Какая нудная у нас сейчас работа, — сказала она зевая.

— И не говори, — устало согласилась Вероника, — у тебя все сошлось?

— Ага, — все также зевая ответила Света, — а у тебя?

— И у меня, — обреченно сказала Вероника, — давай на перерыв, что ли?

— Ага, самое время.

Их время обеда уже давно прошло, но они на это не обратили внимания. В компании было свое расписание перерывов, но также было негласное правило не уходить на перерыв пока не будет логически завершена какая-то часть работы. Поэтому, как правило, они уходили на перерыв позже. Когда-то в компании работала девочка Настя, которую такой порядок вещей сильно задевал, и она, тыкая пальчиком в Трудовой кодекс, подходила ко всем и каждому и агитировала бороться за свои права, но особого отклика на свои усилия она так и не получила. Никто просто не понимал, с кем им бороться. С Ниной, требуя у нее свое законное время обеда? Так она и не запрещала никак уходить на обед вовремя. Да и само слово «бороться» было каким-то чужим. Зачем бороться, если можно договариваться? Настя надолго не задержалась, а ее усилия привели к совершенно обратному эффекту, утвердив еще больше негласный порядок отдыха.

Вероника осталась в кабинете, пока Света убежала на обед. Желудок напомнил о себе утробным урчанием, и девушка вспомнила про два яйца, которые успела закинуть сегодня. Она открыла сумку, но тут же сморщилась от отвращения. Яйца были раздавлены всмятку. Должно быть, она была не очень осторожной когда спешила на работу сегодня. «Что за невезение. И правда беда не приходит одна» подумала девушка. Она двумя пальцами вытащила раздавленные яйца из сумки, порадовавшись тому, что догадалась взять двойной пакетик. По хорошему надо было положить яйца в контейнер, но Вероника не рассчитывала, что пакетика может оказаться недостаточно. Теперь ей оставалось только наблюдать за тем, как единственная возможность выстроить какие-то отношения со своим желудком покоилась на дне мусорного ведра.

Девушка с пустым выражением лица смотрела на ведро, перебирая свои варианты. Покупать еду в кафе сейчас она точно не сможет. Просить у Светы — не вариант. Света вернется в концу обеда и, разумеется, без еды. Вероника устало вздохнула. Конечно, она раньше тоже бывало голодала, но по столь глупой причине она голодала все-таки впервые.

«Сама виновата. Надо было подумать об этом с вечера» подумала девушка, с тоской готовясь к тому, что остаток дня станет раза в два тяжелее.

Через 20 минут вернулась Света с сырниками с клубничным джемом.

Вероника почувствовала облегчение. Легкая Светина энергия часто помогала ей забыть ее проблемы. Сейчас ей это было очень нужно.

— Ты же знаешь, что много сладкого — вредно для здоровья? — осторожно спросила Вероника.

— Жизнь — вообще вредная штука. И конец у нее одинаковый как для тех, кто питался правильной пищей, так и для тех, кто питался вредной пищей. А если не видно разницы, то какой смысл отказывать себе в том, что ты любишь? — лениво ответила Света, явно не заметив слабую дрожь в голосе подруги.

— Знаешь, Свет, мне кажется, что смысл все-таки есть. Немного по разному живут те, кто питается правильной пищей и те, кто объедается сладким, — попыталась убедить подругу Вероника, чувствуя как обычная перепалка со Светой успокаивает ее.

— Я живу счастливой жизнью потому что не запрещаю себе то, что мне нравится. А какой жизнью живешь ты, любительница правильного питания? Кстати, где твоя еда?

— Я уже поела, — соврала Вероника.

Света с большой жадностью набросилась на свои сырники. Клубничный джем обильно капал на тарелку. Вероника в который раз задавала себе вопрос «как можно все время есть только сладкое?». Как бы ты не любил что-то, иногда ведьхочется что-то еще. Она рассеянно поправила выбившуюся рыжеватую прядь. Ответ на ее вопрос определенно был вне сферы ее понимания. «Света — это и есть самое большое паранормальное в моей жизни» с улыбкой подумала она, а затем добавила… «И слава Богу».. Она отчаянно надеялась, чтобы живот не начал булькать прямо сейчас, но тот вел себя хорошо.

— Шушай, — сказала Светка с набитым ртом, — а ти вриш в шиинь поси селти?

— Что? — рассеянно переспросила Вероника, все еще пребывающая в своих мыслях.

Света сделала титаническое усилие, чтобы проглотить все содержимое своего рта и повторила:

— А ты веришь в жизнь после смерти?

Вероника подозрительно уставилась на нее. Ей совершенно не понравился этот вопрос. Почему Света продолжает спрашивать про всякие потусторонние вещи?

— Ты боишься, что после смерти черти будут заставлять тебя есть зеленые овощи? — приподняв одну бровь, спросила она.

— Да нет, я серьезно спрашиваю. Интересно, что там за гранью.

— Ну и мыслишки у тебя, Свет. Мне 23, тебе 25. Не рановато ли ты думаешь о смерти? — вопрос одновременно удивлял и смущал.

— О смерти никогда не рано думать, дочь моя, — назидательно ответила Света, подняв указательный палец, что напомнило Веронике умного кролика из Винни Пуха, — memento mori.

— Кого морить? — не поняла Вероника.

— Это латынь. «Помни о смерти» переводится, двоечница, — с удовольствием пояснила Света.

— Оооо, научи меня жизни, великий сенсей. Хочу прикоснуться к твоей великой мудрости, — многозначительно ответила Вероника, краем сознания понимая, что это, скорее всего, единственная фраза по латыни, которую знала эта «отличница».

— Правильно мыслишь. Ты уже на пути к духовному прозрению… А если серьезно, что ты думаешь о том, что ждет нас после смерти?

— Знаешь, чтобы я там ни думала, это не даст тебе никакого ответа на твой вопрос, потому что я не могу знать. И никто не может. А те, кто знают, уже ничего не скажут. Не вижу смысла задаваться этим вопросом — решила уклониться от ответа Вероника.

— Я понимаю это, и все же мне интересно твое мнение, — настояла на своем Света.

— Я христианка, мы верим в бессмертную душу, — осторожно ответила Вероника. Такой ответ казался ей самой максимально нейтральным, не способным вызвать интерес. Ей хотелось быстрее закрыть эту тему. Разговор со Светой начал ее напрягать.

— Ну, а что случается с бессмертной душой после смерти? — не унималась Света.

— Кто был хороший, тот отправляется в рай, а плохой — в ад. Еще есть чистилище…

— И ты веришь в это?

— Если честно, я не знаю, — ответила смущенная Вероника, — я мало думала об этом, мне бы про жизнь узнать, а не о смерти думать.

— А я думала, — глядя вдаль сказала Света — мне кажется, что никто не умирает по-настоящему. Мы просто преобразуемся в нечто иное. Понимаешь?

— Нет. Мертвые мертвы. И так и должно быть, — хмуро ответила Вероника, борясь с внезапно нахлынувшей раздражительностью.

Света уловила настроение подруги, и решила не продолжать эту тему. На этом их разговор плавно затух.

Вероника задумчиво смотрела вдаль. Ее серые глаза как-будто заволокло дымкой, что придавало ее деликатным чертам лица какой-то кукольный вид. Можно было бы подумать, что она обдумывала Светины слова, но на самом деле она вспоминала сегодняшнее утро. Что-то было жуткое в этом странном ощущении чужого взгляда, что-то до ужаса негармоничное и неправильное. Что-то ледяное, мощное…разрушающее… Это не оставляло девушку в покое. Разум ей подсказывал, что она раздувает из мухи слона, но что-то внутри говорило ей совершенно другое, заставляя вновь и вновь переигрывать это чувство в своей голове…

И еще этот странный мужчина… Что ему было надо? Девушке не требовалось много времени, чтобы понять — она никогда не видела его раньше. Вероника не любила людей и очень ревностно относилась к тому, с кем знакомится. Всех ее знакомых можно было пересчитать по пальцам. Не было никакого сомнения в том, что она могла забыть. Но он на нее пялился словно узнавал… И ей это очень не нравилось. Откуда он мог знать ее? Не могла ли она и правда забыть его? А что если он как-то связан с ее прошлым? Девушка отогнала непрошенные мысли. Сейчас она уже точно начинала раздувать из мухи слона.

Мысли становились туманными. Голод определенно не способствовал ясной голове… Затем мысли плавно переместились на Свету. Жизнь после смерти… Почему Свету могли заинтересовать такие мысли? Она с любопытством посмотрела на подругу, которая выглядела совершенно обычно. Ровно такой, какой она ее запомнила за 2,5 года их дружбы. Вероника решила, что совершенно необязательно, что эти вопросы что-то значат. В конце концов, в некоторых случаях вера в волшебство — это показатель детской наивности, пережиток того времени, когда ты проживаешь видение мира как нечто, что случается с тобой, а не как нечто, на что ты напрямую влияешь своими поступками. Обычно вера в волшебство уходит когда человек сполна знакомится с таким понятием как «ответственность за свою жизнь». И туда ей и дорога.

Девушек отвлек стук в дверь.

— Эй, красотки, как насчет компании в лице неподражаемого меня? — послышался преувеличенно бодрый голос Паши.

Вероника поспешно отвернулась, чтобы он не смог увидеть выражение неудовольствия на ее лице. Им еще столько всего делать. Его неподражаемая компания будет их очень отвлекать. И почему он не понимает намеки? Почему он не погуляет с Катей? Это же очевидно, что она очень ждет.

— Мы только рады, — ответила за них обеих Света.

— Вообще-то, у нас работа. Паш, как насчет того, чтобы пообщаться как-нибудь в другой раз? — стараясь держать голос как можно ровнее, спросила Вероника.

— А если я скажу, что у меня для вас сюрприз? Думаю, тебе понравится. Ты же вроде как забыла свой обед.

С этими словами он втащил в кабинет огромную ароматную пиццу. От чудесного запаха у девушки начала моментально выделяться слюна. Но откуда он мог узнать, что она забыла свой обед? Даже Света не знала об этом. Девушке было неприятно от мысли, что Паша мог следить за ней и видеть, как она выбросила два яйца, которые принесла с утра.

— Откуда ты знаешь про обед?

— Так ты же сама мне написала сегодня.

— В смысле написала? Зачем мне писать тебе? У меня и номера то твоего нет.

Паша выглядел искренне растерянным.

— Я подумал, что ты взяла его у Светы…Сейчас…

Парень начал судорожно рыться в телефоне. Пицца при этом опасно пошатнулась. Света тут же поймала ее, и, приняв деловой вид, обратилась в друзьям:

— Так, ребят, давайте вы выясните ваши отношения чуть позже. Вероника, скажи прямо. Ты пиццу будешь?

Вероника в нерешительности застыла. Она понимала, что надо бы отказаться. Но эта пицца оказалась настолько к месту, что у нее не хватало на это моральных сил. Уловив ее нерешительность, Света взяла коробку и внесла в кабинет:

— Ребят, располагайтесь. Я поставлю чай. Паш, ты просто чудо, что купил нам ее. Теперь мы можем мило посидеть и пообщаться.

— Что за пицца-то хоть? — сдалась Вероника.

— Это пицца «Три сыра». Моя любимая. Надеюсь, вы оцените, — начал тараторить Паша, явно переживая, что Вероника передумает принимать его помощь.

— Паша, ты просто волшебник. Присаживайся к нам — с удовольствием сказала Света, которую явно не мучили никакие внутренние сомнения.

На секунду Вероника представила лицо Нины, если бы она увидела их сейчас в кабинете с горячей пиццей, но потрясающий аромат смел последние сомнения.

— Только давайте не здесь, — нерешительно сказала она.

— В кафе со своей едой нельзя… — нахмурилась Света.

— Ну так мы купим и их еду. Делов то — пожал плечами Паша.

— Но мы же уже поели, — вставила свой последний аргумент Света.

— Разом больше, разом меньше, — пожал плечами Паша.

Света завистливо посмотрела на коллегу. Как и Вероника, Павел обладал просто поразительным метаболизмом, способным справляться с непомерными нагрузками переваривания пищи, при этом оставляя своего владельца где-то в диапазоне между страшным дистрофиком и просто тощим.

Возражений не последовало, и ребята начали неловко продвигаться в сторону кафе. Вероника понимала, что и кафе было не лучшим вариантом, так как денег у нее не было, и ее запросто могли выгнать оттуда. Но все же этот вариант был куда более приемлемым, чем попасть под горячую руку Нины. Когда нужно, у этой женщины бывал просто огненный темперамент, и все прекрасно знали, как она относится к тому, что офисные столы использовались не по назначению.

— Ты где заказал такую? — спросила девушка Пашу, просто чтобы занять неловкую паузу, пока они искали свободный столик

— Тут есть небольшая пиццерия неподалеку. Называется «Катерина». Курьеры доставляют пиццу в течение всего 10 минут. Очень удобно, — с готовностью пояснил Паша, сияя своими карими глазами в сторону Вероники.

Вероника оценила иронию. Сейчас из-за пиццерии «Катерина» будет грустить уже живая Катерина, которую в упор не замечает их любитель пиццы. Вероника начала более внимательным взглядом разглядывать его, и с удивлением отметила, что он чем-то очень похож на Андрея. У него тоже были карие глаза с теплым взглядом, который ей так полюбился в Андрее, и волосы были похожего оттенка. Хотя Андрей, наверно, все-таки чуть потемнее, но вот разница в телосложении была очень большая. Андрей был крепкий и мускулистый, а Паша худой, если не сказать тощий. И еще он носил очки, как всякий уважающий себя айтишник. Его движения были быстрыми и точными, а взгляд очень внимательным. Сейчас, рассматривая Пашу, Вероника не могла в точности понять, что именно Катя в нем нашла. Парень как парень. Да, симпатичный. Да, умный. Да, жизнерадостный. Но при всем при этом какой-то нецепляющий. Она забывала о нем в ту же секунду, как он прекращал говорить.

Наконец-то нужный столик был найден, и друзья разместились там, стараясь не привлекать лишнего внимания.

— Чем ты занимаешься сейчас? — спросила Пашу Света, завязывая разговор.

Паша внимательно ее оглядел, задержав взгляд на ее зоне декольте. Сегодня наряд Светы был особенно откровеннен.

— Заказов вообще ноль. Нинка попросила меня создать дизайн для портфолио, чем я сейчас и занимаюсь в свое удовольствие. Замечали, что хобби от работы отличает только наличие дедлайна? Если у тебя есть все необходимое тебе время, и тебе не надо никуда торопиться, то твоя работа начинает открываться для тебя с очень приятной стороны.

Хвастаться свободным днем, когда они шеи свои не разгибают, было очень необдуманно с его стороны. Девушка с опаской посмотрела на Свету, помня ее вчерашнее выступление по поводу работы, на которую они не подписывались. Но Света вела себя на удивление смирно.

— Круто. Покажешь образцы? — спросила она Пашу.

— Да без проблем. Только они еще сырые. Думаю, только завтра закончу, — с удовольствием пояснил Паша.

— А мы с Вероникой тут посажены на цепь директором-тираном, — весело смеясь, сказала Света.

Паша тоже засмеялся, и в уголках его глаз появились симпатичные мелкие морщинки. Он явно не осознавал, что Света почти не шутит. Вероника покраснела от смущения. Ей было неловко, что они вели такие разговоры за спиной у Нины. Она взяла самый большой кусок пиццы, чтобы иметь официальное разрешение ничего не говорить, и не казаться грубой. Пицца на вкус оказалась еще лучше, чем на запах. Вероника уже давно не ела чего-то настолько вкусного. Желудок одобрительно заурчал.

Света продолжала непринужденно беседовать с Пашей, и у Вероники возникла мысль, что они очень хорошо ладят. Пожалуй, даже слишком хорошо для людей, которые время от времени пересекаются на работе. Возможно ли такое, чтобы они были друзьями или знакомыми вне их компании? В конце концов Паша только что сказал, что у Светы можно найти его номер. Вероника ненадолго задумалась о том, а что вообще она знала о своих друзьях. Она дружила со Светой с самого начала своей работы в"Процветании", да и Паша все время был здесь, но при этом она знала о них только общеизвестную информацию. Девушка никогда не стремилась узнать о своих друзьях все поднаготную, руководствуясь правилом, что если она не будет сувать свой нос в чужие дела, то и другие будут относиться к ней так же. В общем-то, это действительно хорошо работало.

— Вероника?

Вероника подняла глаза, и увидела, что Паша вопросительно смотрит на нее, ожидая ответа.

— Прости, я не услышала вопрос. О чем ты спрашивал?

— Спросил, что все ли с тобой в порядке. Ты выглядишь очень потерянной — охотно пояснил Паша.

Она так и не успела ничего ответить, так как в этот момент над ними горой нафисла буфетчица.

— И кого я тут вижу? Что-то не помню, чтобы эта пицца входила в наше меню. У меня тут, кстати очередь из клиентов, которым не хватает столиков. Прошу по-хорошему…

Почувствовав опасные вибрации, Паша тут же встал, и перебил начинающую закипать женщину:

— Мы как раз собирались сделать заказ. Свет, Ника, идете?

— Я сегодня пас, — сжалась под грозным видом буфетчицы Вероника.

— Я куплю себе кофеек, — жизнерадостно откликнулась Света.

Почувствовав, что основная часть заказа снова легла на его кошелек, Паша обреченно вздохнул. На мгновение Веронике даже стало жаль его. Если бы они остались в кабинете, пареньку бы не пришлось сталкиваться с такими проблемами, но нервировать Нину было себе дороже.

— Я уже иду, — доложил мужчина, глядя в недоверчивые глаза буфетчицы.

— Ник, тогда подождешь нас здесь? — мягко спросила Света, кинув взгляд на притихшую девушку.

— Конечно.

Вероника отвернулась к окну, чтобы скрыть стыд за свое финансовое состояние. Вроде бы друзья работали в одной компании, но при этом только у Вероники было ощущение, что они проходят через кризис. Ее всегда удивляло то, как некоторые люди умудряются делать накопления даже при минимальных зарплатах, в то время как другие умудрялись едва сводить концы с концами, даже получая приличную сумму в месяц. В такие моменты у нее было явное ощущение, что в ней есть какой-то дефект. Стараясь отвлечься от невеселых мыслей, девушка взяла огромный кусок пиццы.

— Тут не занято? — услышала она спокойный голос.

Подняв глаза, Вероника с удивлением заметила уже знакомого ей с утра белобрысого мужчину. Кусок пиццы тут же застрял у нее в горле, и она начала лихорадочно кашлять.

— Вам помочь? — участливо спросил тот.

Вероника бешено покачала головой, не переставая кашлять. Незнакомец, тем временем, продолжал:

— Мы с вами встретились с утра, но, кажется, тогда вы несколько спешили. Не могли бы вы уделить мне буквально 10 минут вашего времени сейчас?

Девушка не могла не отметить вежливость и воспитанность своего невольного собеседника. В своей попытке как можно быстрее прокашляться, она сильно покраснела. Мужчина терпеливо ждал ее ответа.

— Я не знакомлюсь. И, вообще-то, здесь занято, — неприязненно наконец-то ответила девушка.

Блондин в одно мгновение оценил ее настроение, но при этом явно не собирался уходить:

— Я не займу много вашего времени.

Девушка почувствовала накатывающее раздражение. Она терпеть не могла, когда люди игнорировали ее сигналы, и сейчас настойчивость незнакомца действовала ей на нервы.

— Кажется, я уже ответила, — жестко ответила она.

— И все же, я вынужден настаивать, — совершенно спокойно продолжил он.

— Я позову охранника если вы сейчас же не уйдете.

— Наш разговор займет меньше времени, чем скандал с охранником. Я прошу вас подумать хорошенько, — ничуть не задетый угрозой продолжил мужчина.

— Рыжик, все в порядке? — раздался над ухом напряженный голос Паши.

Глядя прямо в глаза незнакомца, Вероника четко произнесла:

— Не в порядке. Данный гражданин не желает уходить, хотя я его настойчиво прошу. Паш, могу тебя попросить позвать охранника?

Паша медленно положил принесенную еду на стол, и начал надвигаться на незнакомца.

— Ребят, что у вас тут случилось? Вы чего все злые какие? — к столику подошла Света, окинув любопытным взглядом фигуру незнакомца.

— Ничего, Свет. Наш… друг уже уходит — ответил Паша, не сводя враждебного взгляда с блондина.

Незнакомец перевел спокойный взгляд с Вероники на Пашу, затем на Свету, не оставив без внимания еду в руках друзей, а затем все также невозмутимо сказал:

— Вижу, я все же невовремя. Чтож, значит поговорим попозже.

С этими словами, он не торопясь встал и направился к выходу, не оглядываясь. Света и Паша тут же заняли места по обе стороны от Вероники.

— Кто это был? — с любопытством спросила Света, провожая спину незнакомца загоревшимся взглядом.

— Да так, просто мужик какой-то, — нехотя ответила Вероника.

— Познакомиться хотел? — все еще напряженно спросил Паша.

— Н-наверно, — неуверенно ответила девушка.

Ее мало интересовало, что там хотел незнакомец. Она с ним точно ничего не хотела, и ей этого было достаточно.

— Мм, понятненько. Какая-то ты неприветливая. Он, может, в кино бы пригласил — улыбнулась Света, переводя взгляд с хмурого лица подруги на напряженное лицо друга.

— Нет, спасибо, — холодно отозвалась Вероника.

— Ты слишком серьезно ко всему относишься, Ник. Кино ни к чему не обязывает, а время можно провести очень приятно. Ты же молода и красива. Это время для спонтанности. Не зайдет — ну, значит, не зайдет. Ты ничего не теряешь, — продолжала поднатачивать подругу Света.

Но, увидев, что та начала хмуриться еще больше, бросила это занятие. Паша тоже не проронил ни слова. Тогда Света поменяла тему, выразив умопомрачительное восхищение безумно вкусной пиццей и Пашей, который не поленился притащить эту самую пиццу. Паша чуть заметно покраснел, и начал старательно отнекиваться от комплиментов, что приводило к тому, что их становилось только больше. Это действительно подействовало. Напряжение, которое вызвал приход незнакомца, начало постепенно спадать, и разговор начал потихоньку восстанавливаться, и друзья даже немного забыли о времени.

Первой опомнилась Вероника. Слегка кашлянув, она напомнила ребятам о необходимости возвращаться из мира грез на грешную землю.

Лицо парня моментально омрачилось, и он начал собираться обратно к себе в кабинет.

— Было очень приятно поболтать, девочки. Заходите как-нибудь ко мне тоже.

— И ты забегай, — подмигнула ему Света, — мы тебе рады.

Паша неуверенно кивнул в знак согласия, и ребята поспешили разойтись по кабинетам.

— Ну разве он не милаха? — спросила Света, когда они с Вероникой оказались одни в своем офисе.

— Конечно, милаха, — согласилась Вероника.

— Я очень рада, что ты наконец-то начала ценить его усилия, и сама обращаешься за помощью. Ему только приятно помочь. Кстати, почему ты не сказала мне, что забыла обед? Я бы тебе что-нибудь захватила.

Вероника промолчала, едва заметно нахмурившись. В общей суматохе, Паша так и не показал сообщение с ее просьбой помочь.

— Да, с усилиями он угадал, — наконец ответила она, постаравшись улыбнуться. Но улыбка не достигла ее глаз.

Света удовлетворенно улыбнулась.

— Давай работать, — устало сказала Вероника.

— Давай, — согласилась Света, — только пиццу доем.

Работа стала как будто еще тяжелее. Цифры плясали перед глазами, и Вероника заметила, что забывает, что написано в акте еще до того, как перепроверит информацию. Случай с неизвестным сообщением Паше, а также последующим визитом незнакомца, выводил ее из строя.

Остаток дня они провели также как и вчера, но без результата. Точнее, результат, конечно, был — огромная стопка папок для проверки стала чуть менее огромной, но навряд ли это можно было назвать положительным результатом. Ошибка так и не нашлась. Нина Константиновна чуть поджала губы, когда увидела результат работы за весь день. Было очевидно, что если они будут работать с той же скоростью, то не успеют к сроку. Но она ничего не сказала.

Выйдя с работы, Вероника села в автобус вместе со Светой. Она не была уверена, что стоит тратить последние деньги на проезд, но на улице было уж больно холодно. Света не замечала ее состояния. Она снова была в каких-то своих мыслях, то беспричинно улыбаясь, то беспричинно хмурясь. Вероника поняла, что у нее нету сил даже на любопытство.

Она слабо помнила, как они попрощались, и как она дошла до дома. Перед домом она увидела тетю Оксану, которая шла с покупками. Девушка придержала для нее дверь, чтобы та смогла зайти.

— Добрый вечер, — поздоровалась Вероника. Даже будучи выжитой как лимон, она не забывала о воспитанности.

Женщина хмуро поджала рот, и никак не поблагодарила ее за помощь. Она бросила быстрый взгляд на Веронику, и девушка испытала шок от того, сколько враждебности в нем было. Она почувствовала беспокойство.

— У вас что-то случилось? — вежливо спросила она.

— Ах, вот мы какими вдруг стали культурными и образованными! — совершенно неожиданно завизжала женщина.

Вероника вздрогнула от неожиданности и непонимающе уставилась на нее. За все время, что она живет здесь, тетя Оксана никогда не повышала на нее голос.

— Я вас чем-то обидела? — обескураженно спросила она.

— Больше не разговаривай со мной, раз я для тебя старая кошелка — прогремела тетя Оксана и ускорила шаг, оставив Вернику в недоумении.

— Когда я успела…? — спросила девушка.

Женщина снова поджала губы, явно пожалев о своей предыдущей вспышке. Она намеренно не смотрела на Веронику, ожидая лифт. Девушка попробовала приблизиться, но тетя Оксана сделала шаг назад. Лифт наконец-то приехал и Вероника подождала пока зайдет тетя Оксана, и только после этого зашла сама, закрыв собой проход, чтобы та не смогла выбежать. Ей не нравилось то, что она делала, но было очевидно, что добровольно женщина ничего говорить не собирается.

Когда дверь лифта закрылась, Вероника спросила:

— Что случилось? Почему вы себя так ведете?

— А ты иного обращения и не заслуживаешь, — уже спокойней заметила тетя Оксана.

— Почему?

— Потому что ты грубиянка и нахалка.

— И когда я успела вам нагрубить? — в недоумении спросила Вероника.

— А ты уже успела забыть? Вот ты какая! Сначала дел наворотишь, а потом невинной прикидываешься? Удобно-удобно.

— Да что я сказала?

— Больше не разговаривай со мной, поняла? А попробуешь приблизиться — я вызову полицию. Я не шучу.

Лифт открылся, и Вероника отошла в сторону, чтобы тетя Оксана вышла. Та еще раз подозрительно осмотрела ее, словно не веря, что ей дали так просто уйти, а Вероника нажала на кнопку своего этажа, задумавшись над странным поведением женщины. О том, что она ей не грубила, она была уверена. Что происходит с этим странным миром? Вероника решила спросить у Андрея, заметил ли он что-нибудь необычное в соседке в последнее время. Скорее всего, ее странное поведение коснулось и его тоже. Ободренная этими мыслями, она зашла в дом.

Там ее встретила тишина. Девушка тут же поняла, что Андрея тут нет. В сердце стало так пусто. Все показывало на то, что он был здесь совсем недавно. На столе была оставлена еще теплая сковородка с жареной картошкой, и в воздухе все еще витал запах его духов, но самого его нигде не было. Девушка задумчиво посмотрела на сковородку. Сквозь тишину прорывалась неизвестная тревога.

Стараясь не обращать внимания на разливающуюся в сердце пустоту, Вероника наложила себе картошки и заставила себя ее съесть.

Когда она легла спать в их общую кровать, по коже пошли мурашки, хотя форточка была закрыта. Что-то влажное коснулось ее щеки, и Вероника с удивлением поняла, что это слеза. Ей было очень одиноко. Она устала бороться с жизнью, устала от проблем. Больше всего на свете ей сейчас был нужен ее Андрей и та близость, которая была когда-то между ними. Она обняла себя за плечи, и стало немного полегче. Веки тяжелели, и она не заметила как провалилась с глубокий сон.