Согрей меня

Мария Калинина (2024)

Вероника ведет совершенно обычную тихую и по-своему счастливую жизнь в провинциальном городке. Она ходит на работу, улыбается соседям, сплетничает с подругой и строит отношения со своим молодым человеком. Но никто из ее знакомых и не догадывается о той страшной тайне, которую она ревностно хранит в своем сердце, до тех пор пока ее жизнь не начинает рушиться на глазах. Ее жених и подруга пропадают, а начальница неожиданно увольняет ее. В поисках ответов на свои вопросы она вынуждена столкнуться с гораздо большим ужасом, чем ее собственные внутренние демоны.

Глава 4

Последующие несколько дней были на удивление похожи друг на друга, и поэтому сливались для Вероники в одно сплошное туманное месиво. Подъем, душ, макияж, дорога на работу, мотивационная речь Нины о том, как ей нужна их сознательность, сроки, в которые невозможно уместиться, странное поведение Светы, нелепые попытки Паши установить контакт, дорога домой. И затем все снова по кругу. Неприятное чувство, что за ней следят, к ее счастью, больше не повторялось.

Но зато она постоянно замечала настойчивое внимание странного блондина. Вероника приучила себя внимательно осматривать местность, и, если замечала уже знакомую светлую шевелюру, меняла маршрут. В результате дорога до работы занимала больше времени, но зато не было неприятных встреч. Как ни странно, это внимание перестало ее пугать. Последняя встреча с блондином что-то поменяла внутри нее, и страх куда-то исчез. Но, разумеется, это не значило, что она собиралась идти у него на поводу. В любом случае, если бы странный преследователь действительно планировал бы нападение то, скорее всего, к этому времени уже бы напал. Да и обезоруживало то, что тот даже и не пытался прятаться.

С Андреем она так и не смогла поговорить, и это не на шутку ее тревожило. Каждый раз, когда она приходила домой, его либо не было, либо он уже спал. Вероника не хотела думать о том, что Андрей ее избегает. Она предпочитала все сваливать на нелепую случайность, но тревога внутри сильно росла.

Девушка строила большие планы на выходные, надеясь провести с ним время и наконец-то поговорить по душам, но на пути у ее планов возникло препятствие…

— Вероника, я могу попросить тебя остаться еще на выходные? — с надеждой спросила Нина Константиновна.

— Боюсь, что у меня уже есть планы, и я не смогу, — поспешно сказала Вероника. Она подозревала, что этим все кончится, и поэтому заранее отрепетировала свой отказ чтобы не колебаться в нужный момент.

Нина Константиновна чуть покраснела, но все равно сказала:

— Я понимаю, что у тебя могут быть свои планы, и все же я бы попросила тебя остаться. Я бы очень оценила это. Если я отправлю отчет с ошибкой, то нам грозит немалый штраф, который мы сейчас не можем себе позволить. Это скажется на всех нас, в том числе и на тебе. В самом худшем варианте мы просто обанкротимся.

— А какой лучший вариант?

— В лучшем варианте, я отправлю правильный отчет и мы продолжим работать.

— А какой-нибудь из вариантов включает в себя денежное вознаграждение? — кисло спросила Вероника.

Нина Константиновна заметно замялась.

— Разумеется, денежное вознаграждение предусмотрено, но сначала нам нужно встать на ноги. Можешь мне поверить, я не забываю тех, кто был со мной и в тяжелые времена.

Вероника скривилась. Деньги ей были нужны срочно.

Я подумаю, — сказала она, уже зная, что согласится.

Она понимала, что Света тут абсолютно права, и Нина Константиновна просто вьет из нее нитки, давя на жалость и ее лояльное отношение к компании. Она знала, что нужно сказать «нет», но не готова была встретиться с последствиями, которые могли оказаться крайне масштабными для компании. Эта компания стала для нее вторым домом. Кем она будет если откажется помогать месту, благодаря которому у нее есть какой-никакой доход, друзья и рабочий стаж? Пришло время отдавать долги.

— Спасибо большое, — взгляд Нины стал очень теплым.

— Нина Константиновна, могу я получить свой аванс чуть раньше? — тут же спросила Вероника, вспомнив о плачевном состоянии своего кошелька и о том, что она тратила больше, чем могла себе позволить в последнее время.

— Я посмотрю, что мы можем сделать. Я постараюсь тебе помочь, — ответила директор…

…Когда уже через 10 минут Вероника пересказала Свете свой разговор с Ниной, та даже не подняла на нее взгляд, просматривая что-то в телефоне:

— Не забудь после смены заскочить ко мне домой. Мне бы полы помыть, а у меня маникюр, — будничным голосом сказала она

— Можно было бы обойтись и без иронии — едва заметно улыбнулась Вероника.

— Вероника, ну так нельзя. Ради каких таких высоких идей ты идешь на такие жертвы?

Вероника задумалась, и затем совершенно серьезно ответила.

— Знаешь,Свет, я бы не назвала это жертвой. Нина не попросила меня сделать ничего такого, что мне не хотелось бы сделать самой. Я хочу быть вкладом в восстановление компании.

— У тебя случайно нет бабушки или дедушки? — прищурила глаза Света.

Вероника почувствовала как у нее пересохло горло и забилось сердце, когда она пыталась понять, нет ли у этого вопроса двойного дна. Могла ли Света действительно что-то знать о ее прошлой жизни в приюте? Спрашивала ли она это намеренно, чтобы увидеть реакцию? Но Света выглядела спокойной. Было похоже, что вопрос все же был довольно невинным.

— Нет, я их не знала, — как можно нейтральней ответила Вероника.

— Странно. Потому что тебе присущи черты, свойственные советским людям. Те чинили старые и полностью убитые вещи десятилетиями, не смотря на то, что было бы проще и даже выгоднее купить новые. Это люди, которые жили во время дефицита, они пережили войну. Их жизнь сделала такими. А у тебя какая история? Почему ты так цепляешься за эту конторку? Может, ты просто трусиха?

Последнее предложение Света сказала намеренно резко, пытаясь вывести ее на эмоции, но Вероника не испытала злости. Самое большое чувство, которое она испытала — было облегчение. Советсткие бабушка и дедушка… Предположение было настолько далеко от правды, насколько это вообще возможно. А что по поводу трусости… Возможно, Светины обвинения были вполне оправданы. Ее и правда не привлекала другая жизнь. Ей не хотелось авантюр, ей не нужен был адреналин и новизна. Все, чего она хотела — это стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Ей было все равно, как это называть: трусостью, закостенелостью, консерватизмом или просто практичностью.

— А меня интересует, почему ты не цепляешься за нее. В свое время ты была человеком, который помог мне поверить в это место. Ты помогала мне, мотивировала меня, и заставляла поверить, что я найду здесь свой дом. Что поменялось?

Света сморщила свой хорошенький носик, словно ей принесли наполовину сгнившее блюдо:

— Просто повзрослела и многое поняла, — туманно ответила она, задумчиво проведя пальцем по своим идеально накрашенным губам.

На ее телефон пришло сообщение, и она тут же кинулась смотреть его.

— Кто тебе там все пишет? — удивилась Вероника.

— Так, один знакомый, — уклонилась от прямого ответа подруга.

— Не расскажешь? — полюбопытствовала Вероника.

— Да так, там ничего интересного, — уклончиво ответила Света.

Было очевидно, что там определенно есть что-то очень интересное, судя по горящим Светиным глазам, но Вероника считала, что давить на подругу было бы неверным решением. И все же ей стало немного обидно, что между ней и Светой появились какие-то тайны, которые медленно, но верно разъединяли их. И Вероника не знала, как преодолеть растущую пропасть. Отношения со Светой, так же как и отношения с Андреем медленно выходили за зону ее контроля, и ей оставалось только наблюдать, как некогда близкие люди становятся чужими. Это причиняло боль, и заставляло ее чувствовать себя бессильной. Но Вероника понимала, что в отношениях шаги должны делать двое, и, как бы ей не хотелось, она не может сделать шаг за кого-то. И это то, с чем нужно считаться.

— Ник? — внезапно спросила Света.

— Да?

Вероника почувствовала как в ней появляется надежда, что Света ей доверится. Радостная волна прошлась по телу, остановившись где-то в области сердца.

— А ты веришь, что у человека есть родственная душа?

— В каком смысле? — не поняла Вероника.

— Ну, в смысле люди как половинки, и где-то ходит человек, который подходит именно тебе, и никому больше, — пояснила Света.

— Мы сейчас про мужчин говорим? — на всякий случай поинтересовалась Вероника.

— Да, — подтвердила Света и наконец посмотрела на нее.

Вероника подумала, что сейчас будет очередной длинный разговор о том, какой Паша классный, но Света, казалось, спрашивала для себя. Взгляд ее голубых глаз был направлен вдаль и лицо было расслабленным. Почему-то в ней отчетливо чувствовалась грусть, хоть она и старалась не показать этого.

— Знаешь, я не очень в это верю, — сказала Вероника, — я считаю, что люди рождаются целыми, а не половинчатыми, и в течение жизни они могут встретить, самое большое — это человека со схожими интересами. А так, вся эти мистика про родственные души — это больше как красивая сказка. Это прикольно, интересно, волнительно, и совершенно не связано с реальностью.

— Когда ты успела стать такой сухой и циничной? — тихо спросила ее Света, — в мире много чудес.

— Разумеется, — деловым тоном ответила Вероника, — и самое главное чудо — это встретить человека, который имеет те же ценности, что и ты. Это вполне возможно, но все же называть его единственным и неповторимым не стоит.

— А что же ты тогда не принимаешь ухаживания Паши если не считаешь Андрея единственным и неповторимым?

Вероника вздохнула. Все-таки рано она радовалась. Снова эти придирки к Андрею. Пытаясь уйти от ответа, она спросила:

— У меня встречный вопрос. Почему ты так не любишь Андрея? Почему все время стремишься найти ему замену? Разве девушка не должна быть верной своему мужчине?

На этом моменте Света еле заметно вздрогнула.

— Потому что вы уже 2 года вместе, а еще не женаты, и потому что я редко вижу тебя счастливой. Ты знаешь, что по статистике чем дольше пара встречается, не оформив свои отношения, тем меньше вероятность у нее все-таки в конце концов дойти до ЗАГСа. Мне мой Сергей сделал предложение на 3-й месяц нашего знакомства… А твой Андрей просто пользуется тобой, в то время как ты боготворишь и защищаешь свои отношения.

Света говорила спокойно, но в то же время ее голос был немного громче обычного, словно она боялась, что Вероника начнет перебивать ее.

На несколько мгновений она остановилась, а затем тихо добавила:

— Извини.

Вероника понимала, что ей совершенно необязательно отвечать на это. Они разговаривали об Андрее уже много раз, и Света уже знала все, что она думает об этом, но почему-то в этот раз ей захотелось ответить:

— Знаешь, я просто знаю, какими могут быть мои отношения с ним. Мы были очень счастливы в начале отношений. Андрей совершал для меня настоящие поступки. Это очень меня радовало. И да, сейчас мы проходим свой кризис, но он у всех бывает. Мы уже давно вместе. Не стоит ожидать от отношений той же свежести и волнения, что и в начале. Кризисы — это естественный процесс. Но они проходят, если люди достаточно сильны и наполнены верой в свои отношения. Не стоит терять что-то настоящее только потому что оно перестало быть сладким, — понизив голос, задумчиво ответила Вероника.

— То есть, ты живешь надеждой на то, что что-то когда-нибудь изменится, и станет таким как было? — уточнила Света.

Вероника не нашлась, что ей ответить. Ей самой ее ответ показался вполне достойным. Жизнь — это не всегда коробка леденцов, и взрослые люди должны понимать, что отношения — это тоже работа, а не только радость и цветочки. Но Света очень хорошо ей подсветила тот момент, что она живет надеждой на будущее, а не настоящим. А в настоящем она не счастлива. Где та тонкая грань между верой в свои отношения и жертвенностью? Вероника смущенно закашляла, чтобы заполнить тишину.

— А для тебя твой муж Сергей — это родственная душа? — решила она перевести стрелки, чтобы защитить Андрея от нападок.

Света замолчала надолго. Вероника ждала и ждала ответа, но Света смотрела в стену, явно не видя ее.

— Я также теряюсь в этих вопросах, как и ты, — ответила она наконец.

— Да, согласна, это сложные вопросы. Тут и философия, и мораль, и в конце концов все так или иначе упрется в то, в чем ты видишь ценность, — поспешила ответить Вероника, стараясь загладить неловкую паузу, которая между ними возникла.

— Мне просто интересно, разве мир не должен быть простым и понятным? Разве то, что отношения становятся сложными — не показатель того, что-то идет не так?

Света говорила это тихо, и как-то грустно. Вероника не знала, что ответить. Света изъяснялась очень витиевато, и ей сложно было понять, что именно она имеет в виду. Говорит ли она о том, чтобы бросить Сергея потому что что-то стало сложным? Или просто рассуждает на абстрактные темы, ничего не имея в виду? А, может, намекает на Веронику с ее упрямством не принимать ухаживания Паши, а держаться за ее собственные отношения с Андреем, которые стали сложными?

— Я не знаю, Свет, — беспомощно сказала Вероника, — единственное, что я могу тебе сказать — это то, что когда что-то вдруг стало сложным и непонятным, то я рядом.

Почему-то взгляд, которым наградила ее подруга, был полон грусти.