Дай мне согреться

Мария Калинина (2024)

Вероника ведет совершенно обычную тихую и по-своему счастливую жизнь в провинциальном городке. Она ходит на работу, улыбается соседям, сплетничает с подругой и строит отношения со своим молодым человеком. Но никто из ее знакомых и не догадывается о той страшной тайне, которую она ревностно хранит в своем сердце, до тех пор пока ее жизнь не начинает рушиться на глазах. Ее жених и подруга пропадают, а начальница неожиданно увольняет ее. В поисках ответов на свои вопросы она вынуждена столкнуться с гораздо большим ужасом, чем ее собственные внутренние демоны.

Глава 8

Вероника проснулась от того, что солнце нещадно светило ей прямо в глаз. Первым ее порывом было просто залезть обратно под одеяло, но затем мысль о работе заставила ее разлепить глаза. Андрей спал рядом, хмурясь во сне. Ей вспомнился их вчерашний разговор, и сердце тихо заныло от боли. В голове снова зашевелились вопросы о том, а насколько Андрей ее человек, и насколько она может доверять себе в том, чтобы по-настоящему ответить на этот вопрос. Говорит ли в ней обида, или у них и правда больше не осталось ничего общего.

«Может, Андрей и не был так уж и не прав?» подумала Вероника. В конце концов, люди сходятся, чтобы вместе расти, а не найти себе «подушку безопасности». Она решила, что даст себе время подумать об этом.

Она разделила с этим мужчиной множество счастливых воспоминаний, а также много боли. Что осталось в сухом остатке? Что было бы правильным в их случае: остаться или уйти? Так и не найдя ответов на свои вопросы, девушка аккуратно встала с кровати.

И только в этот момент она вспомнила, что Нина дала ей выходной. Это было ее долгожданное время, чтобы наконец-то уделить время их отношениям с Андреем. Проверив телефон, она увидела, что было почти 9. Удивительно, что именно в тот момент, когда она проспала, ей по сути никуда не надо было идти.

В голову полезли мысли о вчерашнем датчанине. Как так получилось, что человек приехал в Россию, совершенно неподготовленным в плане языка? И почему он решился запустить рекламный кабинет на иностранным языке, чтобы реклама шла на территории Дании, но при этом при помощи русского агенства? Почему бы это не сделать у себя на Родине? Нелогично. И еще раз нелогично. Вероника все больше приходила к мысли, что стоило отказаться. Кто знает, чем для нее обернется ее глупость?

Устало вздохнув, она решила заняться вчерашней вакансией.

Легкой тенью выскользнув из комнаты, она пробежала в ванную, чтобы совершить утренние процедуры. В зеркало на нее уставилась девушка с потухшими усталыми серыми глазами. Она не замечала как медленно угасает под гнетом происходящих событий. Большое количество работы, переживания за отношения, странный Максим, летящая балка… Все это приводило к тому, что она тратила больше сил, чем могла восстановить, и буквально «угасала» на глазах.

Девушка оглядела себя критическим взглядом, спрашивая себя, а что такая как она может дать 9-и летнему ребенку. Ответ был неутешительный. Стоило ли вообще лезть в это странное собеседование? Она на мгновение задумалась. Затем решила все-таки попробовать. Даже если ее не возьмут, она в любом случае ничего не теряла. Так она хотя бы будет чувствовать, что делает хоть какие-то шаги для улучшения своего финансового состояния.

Собравшись с духом, и убедившись, что время позволяет сделать звонок, она набрала номер. Послышались длинные гудки. С каждым гудком ее сердцебиение учащалось, и нарастала тревога. Ей всегда было тяжело встречаться и контактировать с новыми людьми. Каждый такой контакт шел для нее через усилие. Наконец гудки прекратились, и усталый женский голос произнес:

— Я слушаю.

Вероника на мгновение растерялась, но тут же собралась:

— Добрый день… То есть, я хотела сказать, доброе утро. Меня зовут Вероника. Я звоню по вашей недавно размещенной вакансии по поиску няни для девочки. Она еще актуальна?

— Сколько вам лет? — голос женщины звучал довольно резко, словно она собиралась отсеять Веронику одним этим вопросом.

— 23, — немного растерянно ответила девушки, ошеломленная внезапной враждебностью собеседницы.

— Хронические заболевания имеются? — уже дружелюбней спросила женщина.

— Н-нет.

— Вам будет удобно подойти через час по адресу, указанному в вакансии?

Вероника зашла параллельно в навигатор, чтобы оценить, сколько времени ей потребуется для того, чтобы добраться до назначенного места.

— Смогу быть через полтора.

— Ждем вас.

— Что-то надо с собой…?

Но ответом ей были короткие гудки. Девушка ошалело смотрела на телефон. Разговор шел нестандартно. И это очень мягко говоря. Обычно при телефонном созвоне ей рассказывают о вакансии, об обязанностях, зарплате, затем расспрашивали о ее опыте, ожиданиях. Она привыкла, что короче минут 10 такие звонки бывают редко. А тут что-то странное… Им что, все равно кого брать? Лишь бы не больного? Она была полностью сбита с толку. Создавалось ощущение, что берут не человека, который будет заниматься с ребенком, а грузчика.

Вероника никогда не рабоала няней, но все равно знала, что обычно для родителей имеют первостепенное значение рекомендации будущего сотрудника. Просто так ребенка никто никому не доверит. Еще должно быть важно образование, опыт, любит ли человек детей. За такую зарплату можно было устроить просто бешеный конкурс среди самых опытных нянь.

Постепенно отходя от шока, Вероника пыталась как-то объяснить для себя этот разговор, и, в конце концов, решила, что рано делать какие-то выводы только на основе обычного телефонного разговора. Возможно, все эти важные вопросы у нее еще спросят, просто при личном контакте. Она решила не терять времени, и начать собираться.

Судя по той сумме, которую люди были готовы платить няне, их достаток был явно выше среднего, поэтому Вероника потратила больше времени, стараясь подобрать что-то презентабельное из своего гардероба. Также она тщательно замазала синяки под глазами, чтобы лицо выглядело ну хоть немного посвежее. Оценив свой финальный образ, она осталась разочарована. Платье все равно казалось простым, а глаза так и остались усталыми, хоть синяков и не было видно. Она снова взялась за косметичку, но затем все же отложила ее. Улучшать свое лицо можно бесконечно, но самое главное все равно не спрячешь. Не стоит и пытаться.

— Ты почему не на работе?

Вероника подняла взгляд, и увидела еще не одетого зевающего Андрея.

— Сегодня выходной.

— Куда тогда собираешься?

Вероника поймала себя на нежелании делиться информацией о подработке. Вакансия была что-то какой-то сомнительной, и ей не хотелось рассказывать о том, что все равно так или иначе потом отвалится.

— Есть небольшие дела, — уклончиво сказала она.

— Не расскажешь?

— Давай чуть попозже. Сейчас уже опаздываю, — сказала она, поднимаясь и целуя его в щеку.

— Ты в порядке? Ты какая-то отстраненная, — заметил он.

— Да. Не обращай внимания. Просто опаздываю немного — сказала Вероника, удивленная его внимательностью

— Опять у тебя что-то случилось? И я виноват, да?

Девушка уставилась на Андрея, пытаясь понять, что она сделала не так на этот раз.

— Ничего не случилось. И ты не виноват. Давай мы потом поговорим, — устало бросила она.

Вероника побыстрее вышла, чтобы не разбираться, что происходит. Новая ссора перед собеседованием ей была совсем не нужна. Только оказавшись на улице, она поняла, что так и не успела ничего приготовить на завтрак. Получалось, что поесть она сможет только через 4 часа. И то, только в том случае, если собеседование не займет много времени. Это вызвало у нее новый приступ недовольства собой. Она злилась на себя за то, что довела себя до такого состояния, и только сейчас начала шевелиться. Ей уже давно следовало найти дополнительный заработок, а не экономить каждую копейку, просчитывая, сколько раз она может воспользоваться общественным транспортом. Это было просто унизительно.

Девушка забила адрес в навигатор и с удивлением увидела, что нужный дом располагался где-то в лесной зоне.

Вероника внимательно осмотрела улицу. Сердце кольнуло какой-то пустотой, когда она не обнаружила Максима. Сбросив с себя оцепенение, она заставила себя поторопиться.

Взяв для себя довольно быстрый темп, она заметила, что все меньше опаздывает, и вполне успевает к собеседованию вовремя. Но общая тревожность все равно сохранялась. Вакансия казалась очень сомнительной, и ей совсем не помогало то, что нужный дом располагался в лесу.

Только когда она оказалась в лесной зоне, тревога начала потихоньку отпускать ее. Весеннее солнце пробивалось сквозь зеленую листву, преломляясь от расцветающих растений, отчего создавалось ощущение, будто даже воздух был немного зеленым. То и дело слышалось щебетание птичек, готовящихся к брачному периоду. Здесь расцветала своя собственная жизнь, которая наполняла и сердце девушки. Вероника обратила внимание на то, насколько в лесу было тише, чем в городе. Она привыкла не замечать общий городской шум в потоке дня, но только оказавшись вдали от него, она в полной мере смогла оценить настоящую тишину, нарушаемую только маленькой жизнью леса.

«Вы на месте» возместил механический голос из навигатора, но для Вероники эта информация была уже лишней, так как она увидела пункт своего назначения задолго до этого.

Сказать, что этот четырехэтажный коттедж был великолепен — это значит, ничего не сказать. Он был великолепен, потрясающий, ослепителен.Ему бы, наверно, больше подошло бы слово «дворец». Девушка почувствовала себя совсем маленькой рядом со всем этим великолепием. Стены были белыми, а крыша и двери красными. Входные двери были сделаны из красного дерева и украшены узорами. Почему-то у нее в голове из недр подсознания выплыло слово «барокко», хотя она совсем не помнила как выглядит этот стиль.

— Прямо замок Синей Бороды, — издала нервный смешок девушка.

Она уже рисовала себя, ходячую из комнаты в комнату с ключами, рассматривая и изучая каждый уголок. Было даже удивительно, что она ничего не знала об этом доме, хотя жила в пешей доступности.

Девушка нерешительно подошла к центральному входу, но почувствовала сильную робость. Она чувствовала себя какой-то неуместной рядом с этими величественными стенами. Ей было до одури стыдно за свое скромное платье и вообще довольно бедственное финансовое состояние. У нее складывалось устойчивое ощущение, будто она была кусочком паззла от совсем другой мозайки и совершенно не вписывалась в окружающий колорит. Переборов себя, она все же нажала на «Звонок». Сердце начало бешено стучать.

Дверь открыла опрятного вида женщина лет 30 с азиатским разрезом глаз. Только увидев ее, у Вероники возникло устойчивое ощущение, что именно с ней она разговаривала по телефону. Взгляд женщины был раздраженным. Она пристально уставилась на Веронику, вероятно, ожидая, что та объяснит причину своего визита.

— На собеседование… — слабым голосом сказала девушка, чувствуя себя еще хуже под взглядом этих глаз.

Внимательно осмотрев Веронику с головы до ног, азиатка наконец-то сказала:

— Проходите.

«Кажется, я уже знаю исход собеседования» опасливо осматривая женщину, думала Вероника. Неприязнь азиатки ощущалась практически физически. Вскоре они оказались в просторной гостиной. На секунду у нее даже перехватило дыхание. Все ее самые смелые ожидания о том, как могла выглядеть эта комната, сполна оправдались.

Первое, что бросилось ей в глаза был огромный электрический камин, над которым располагался портрет поразительно красивой женщины в старомодном розовом платье и утонченной шляпке. Женщина на портрете не улыбалась, но ее нежные голубые глаза смотрели будто прямо в душу, от чего зарождалось необъяснимое волнение прямо на уровне груди. На полу был постелен мягкий ковер в виде шкуры тигра. Сходство с настоящим тигром было настолько огромным, что девушка почувствовала тошнотворный ком. С трудом отведя глаза, она начала рассматривать кожаные диваны, расположенные полукругом. Азиатка сделала жест рукой в сторону одного из этих диванов, и девушка послушно села. Точнее, утонула.

— Попрошу вас подождать. Я доложу мисс Леоне, что вы подошли.

Вероника растерянно посмотрела на азиатку. Та вела себя настолько «по-хозяйски», что она была уверена, что это и есть хозяйка. Но радость от того, что ее собеседование будет принимать кто-то другой, была перекрыта совсем другим чувством. Вероника не привыкла к тому, чтобы в России к кому-то обращались на «мисс».Это было настолько нехарактерно для этого места, что она испытала сильнейший диссонанс.

Минут через 5 зашла сама мисс Леона. Это была красивая статная женщина. Ее возраст было сложно определить «на глаз». Возможно, ей было лет 25-27, но с таким же успехом ей могло быть и больше, и меньше. У нее была идеально ровная бледная кожа и большие темно-карие глаза. Ее темно-каштановые волосы были убраны в замысловатую прическу, но Вероника была уверена, что если бы она их расплела, то они оказались бы очень длинными. На мисс Леоне было длинное коричневое платье в пол, утянутое на тонкой талии. Полностью закрывая все тело, оно необъяснимым образом как будто еще больше его обнажало, подчеркивая все возможные достоинства ее фигуры.

«Услада для глаз» была первая мысль Вероники при взгляде на незнакомую женщину. Не смотря на то, что ее привлекали исключительно мужчины, она умела видеть и ценить и женскую красоту без желания соперничества. Ее бывшая подруга Маргарет любила подмечать в ней эту черту.

Мисс Леона перевела взгляд на Веронику. На ее лице было сложно прочитать какие-либо эмоции.

— Вероника, верно? — спросила женщина.

Ее голос был ей под стать: мелодичный и приятный.

— Да, мисс, — робко сказала Вероника на автомате, и только через секунду обнаружив, что она переняла манеру общения, несвойственную русской культуре.

Мисс Леона еще раз пробежалась глазами по ней сверху вниз, остановившись на ее лице:

— Вы не из этих мест?

— Почему вы спрашиваете?

— Мне так показалось. Вы…необычно выглядите.

— А, вон что. Да, я не всегда жила здесь.

Девушка облегченно вздохнула. Она уже привыкла, что на ее внешность часто обращали внимание. Она действительно выглядела довольно необычно, даже для стран, где смешением рас никого уже было не удивить. Рыжевато-каштановые волосы довольно необычно гармонировали со смуглой кожей. А серые глаза, часто отливающие металлическим оттенком, дополняли ее образ еще большей экзотичностью. Разумеется, у окружающих могли остаться вопросы к ее славянскому происхождению.

— У вас имеются родственники, Вероника?

«Какое это имеет отношение к делу?» подумала ошеломленная девушка. Вопрос был очень неудобный. Девушка решила, что должно быть, он все еще был как-то связан с обсуждением ее экзотической внешности.

— Нет, — нехотя сказала она.

Мисс Леона медленно оглядела ее прежде чем ответить:

— Это довольно печально. Вы очень привлекательная.

Вероника моментально вспыхнула. Получать комплименты от женщин было ей совершенно непривычно. В большинстве женщины видели в ней соперницу, и у нее не получалось выстроить с ними хоть сколько-нибудь близкие отношения. Даже Света, которая была свободна от зависти, никогда не говорила ей столь откровенные вещи. В замешательстве она перевела взгляд на мисс Леону, надеясь увидеть, что она просто что-то не так поняла, но женщина смотрела на нее довольно заинтересованно. Даже как-то слишком заинтересованно.

«Может, она из этих…» в смущении подумала девушка, стараясь взять себя в руки. Мисс Леона помогла ей справиться со смущением своим следующим вопросом:

— Скажите, пожалуйста, Вероника, а у вас есть враги?

Вероника перестала дышать, пытаясь понять, почему был задан именно этот вопрос.

«Может, пытается таким образом узнать мой уровень эмпатичности. У доброжелательных людей меньше врагов» озадаченно подумала она. Но звучало такое предположение очень неубедительно. На секунду перед ее глазами появилась упавшая балка и встревоженное лицо Максима, который уверял ее, что кто-то желал ей смерти.

— Нет, никаких. Меня все любят, — уверенно заявила она.

— Рада слышать.

Мисс Леона улыбнулась, и внутри Вероники что-то перевернулось от вида этой чарующей улыбки. Затем опрос продолжился:

— Вам подходит наш заявленный уровень зарплаты?

Девушка напрягла все свои силы, чтобы не ответить слишком быстро.

— Да, меня устраивает.

Она поспешно замолчала, чтобы не сказать лишнего. Мисс Леона расценила ее молчание по-своему.

— Это начальная ставка. Мы планируем увеличить ее после прохождения испытательного срока.

— Сколько он будет длиться? — спросила Вероника.

— 1 месяц.

— Обычно три, — зачем-то сказала девушка. От обилия денег перед глазами она теряла способность ясно соображать.

— Мы понимаем, что у нас особая сфера, и тут нужны особые условия, — по-матерински тепло улыбнулась мисс Леона.

— Да, я понимаю…

— Скажите, пожалуйста, чем вас привлекла наша вакансия?

Вероника понимала, что так или иначе этот вопрос будет задан, и все же оказалась не готова ответить на него. Самые честные слова «вы хорошо платите, а в моем положение это действительно главный критерий» отдавали закоренелой меркантильностью. И Вероника и рада была бы сказать что-нибудь про любовь к детям, но вот врать она откровенно не любила. Она на секунду замешкалась, и это не ускользнуло от глаз хозяйки. Уголки ее губ поднялись буквально на миллиметр.

— Хотела бы себя попробовать в социальной сфере. Уверена, что у меня есть неплохой потенциал, — покраснев, все же сказала Вероника.

— Уверена, что так и есть, — глаза женщины блеснули при свете электрического камина, — позвольте тогда мне немного рассказать о ваших обязанностях… — подытожила мисс Леона.

Вероника удивленно уставилась на хозяйку. Неужели мисс Леона спросила все, что ее интересовало? Не удержавшись, она все же перебила хозяйку:

— А вас интересует мой опыт, мое образование?

Мисс Леона удивленно посмотрела на нее, должно быть, ошеломленная тем, что ее перебили.

— А что мне с вашего опыта и образования, если самое важное — это не то, что у вас было, а то, сможете ли вы выполнять свои прямые функции? — наконец сказала она.

— Простите? — не поняла Вероника.

— У Вас может быть самый богатый опыт, и целая библиотека в голове, но если вы не обладаете нужными психологическими навыками, то вы нам не подойдете, — небрежно бросила мисс Леона.

— Психологическими? — переспросила Вероника.

Она совершенно не понимала, что мисс Леона имеет в виду. Слова «психологические навыки» были слишком общими, чтобы выстроить хоть какую-либо картину. Мисс Леона вполне могла иметься в виду мягкость, аккуратность, эмпатию и любовь к детям. Но, возможно, имелось в виду и умение держать ребенка в ежовых рукавицах. Что именно искала мисс Леона оставалось непонятным, и Вероника терпеливо ждала пояснений, которых, к сожалению, не последовало. Вместо того, чтобы ответить на вопрос, мисс Леона продолжила как ни в чем не бывало:

— Девочку зовут Сауле. Это дочь хозяина. Она… немного необычная. Скажем прямо, у нее специфические вкусы. Она ни в какую не приемлет взрослых людей, поэтому у нас очень жесткий возрастной отбор. Очень важно, чтобы вы нравились ей.

Также важно знать, что у Сауле есть редкое заболевание. Вам нет необходимости вникать в его особенности, и от вас ничего особенного не потребуется кроме внимательности. Просто важно, чтобы она своевременно принимала все свои лекарства, которые будут вам выданы под ваше личное хранение.

Если вы нам подойдете, то мы готовы подобрать для вас график исходя из ваших возможностей и наших потребностей.

Вероника обратила внимание на то, что мисс Леона назвала Сауле «дочерью хозяина». Не своей дочерью, а именно дочерью хозяина, что заставило ее задаться дополнительными вопросами о том, кем здесь является эта женщина. Она не могла отделаться от ощущения, что все ее манеры были смутно знакомыми.

— Изольда, приведи, пожалуйста, Сауле сюда, — обратилась мисс Леона к азиатке, которая как раз принесла чай для хозяйки и Вероники.

«Какое странное имя. Совсем ведь не азиатское… Изольда… Как из книжки про любовь» удивилась Вероника. Впрочем, все имена здесь немного выходили за рамки обычного. Необычной оказалась сама Вероника со своим фальшивым русским именем.

— Да, мисс, — сказала Изольда. Ее нахмуренное лицо разгладилось, от чего она моментально стала выглядеть моложе лет на 5, а в голосе проступила совершенно неожиданная мягкость. Было видно, что хозяйка здесь пользуется любовью и уважением.

Затем мисс Леона обратилась уже к Веронике:

— Она немного нелюдимая. Не воспринимайте на свой счет. Скорее всего, прямо сейчас она ничего не скажет. Мы в любом случае вам отзвонимся в течение недели, чтобы озвучить окончательное решение по вашей кандидатуре.

Повисла тишина. Чтобы занять руки, Вероника взяла свой чай, который принесла Изольда, но отпить так и не получилось. Он был обжигающе горячим. Ее одолевали противоречивые желания. С одной стороны, весь этот дом, его роскошь вызывали в ней большую робость. Она чувствовала, что не принадлежит этому месту. Это было настолько не похоже ни на что, к чему она привыкла, что она не видела для себя никаких возможностей установить хоть какую-то связь с этим местом. Но с другой стороны, она чувствовала большое желание оставаться рядом с мисс Леоной в одном пространстве. Было в этой женщине что-то… зрелое, манящее, притягательное. Девушка не могла объяснить себе это никак, но как будто с рядом с этой женщиной все вокруг начинало цвести. И это зарождающееся доверие пугало Веронику даже больше, чем роскошь этого места и колкие взгляды Изольды. Однажды Вероника уже наступила на очень похожие грабли…

— Расскажите, чем вы любите заниматься в свободное время?

Вероника удивленно посмотрела на мисс Леону.

— Вы же сказали, что это не имеет значения для вакансии, — напомнила она.

— Для этой должности действительно не имеет. Я спрашиваю для себя — пояснила мисс Леона, нисколько не смущаясь того, насколько открыто она демонстрирует интерес в девушке, которую, скорее всего, видит последний раз.

Вероника хотела что-то ответить, но их отвлек громкий топот чьих-то ног, и затем звук затих:

— Сауле, милая, проходи, не стесняйся. Познакомься с мисс Вероникой, — ласково позвала мисс Леона.

Но маленькая девочка не спешила заходить в комнату. Она спряталась за дверью и молчала. Вероника с любопытством вытянула шею, но внезапно вздрогнула, когда услышала:

— Фу, что за уродина.

Мисс Леона извиняющимся тоном обратилась к Веронике:

— Прошу ее простить. Ее манеры иногда оставляют желать лучшего. Она неплохая девочка, но ей требуется время, чтобы привыкнуть к новым людям. Вы выглядите абсолютно прелестно.

— Ничего страшного, я понимаю, — примирительно отозвалась Вероника, смущаясь от повторного комплимента своей внешности.

Сама она бы никогда не назвала себя «прелестной». Это слово несло в себе некую деликатность, которую она сама в себе никогда не чувствовала. Прелестными могли называть избалованных дочек богатых родителей, скромных юных девушек, которых обучают манерам, но точно не Веронику. Зато это слово просто потрясающе подходило самой мисс Леоне.

— Сауле, подойди на минутку, пожалуйста, — еще раз позвала мисс Леона, но девочка так и не сдвинулась с места.

— Пусть она уйдет, — послышался детский голос, похожий на писк.

Вероника уже с уверенностью могла сказать, что начинает понимать, почему для вакансии была заявлена такая большая зарплата. Наверняка, здесь была своебразная «текучка». Почему-то от этой мысли ей стало легко и спокойно. Как оказалось, здесь не было ничего страшного, кроме ребенка с несносным характером. А она уже начала надумывать себе всякое…

Она перевела взгляд на мисс Леону, но та ничего не ответила, внимательно рассматривая реакцию Вероники. «Именно сейчас и происходит настоящее собеседование» догадалась девушка. Помня о высоком статусе девочки, она решила, что будет адекватнее обращаться к ней на «вы».

— Я уйду когда вы захотите, но я знаю очень много страшных историй. Хотите, расскажу?

Сауле выглянула из-за двери, и Вероника смогла наконец-то ее увидеть.

Это был худощавый ребенок с короткими темными волосами. Если бы Вероника не знала, что это девочка, она, скорее всего, приняла бы ее за мальчика. У Сауле была довольно подвижная мимика. Ее темные прыткие злые глазки не переставали нервно бегать из стороны в сторону, словно она пыталась охватить все и сразу. Удивительно, что при всем при этом она не забывала буравить Веронику своим взглядом.

Образ девочки стал для Вероники полной неожиданностью. Она всегда была уверена, что дети богатых родителей, живущие под покровительством такой женщины, как мисс Леона, будут образцом манер и достоинства. Но Сауле оказалась на удивление похожа на одну из тех, кто пачками попадал в бедный приют, где Вероника прожила свое детство. Она видела не одну сломанную детскую психику, и прекрасно понимала отчаяние, которым была пропитана их жизнь в том месте. Точно такое же отчаяние она сейчас видела в цепких темных глазах напротив.

— МНЕ НЕ НУЖНЫ ТВОИ ВОНЮЧИЕ ИСТОРИИ! УХОДИ! УХОДИ! УХОДИ! — истерично завизжала девочка.

Крик был настолько неожиданным, что девушка невольно подпрыгнула, тем самым пролив на себя горячий чай. К счастью для нее, тот уже успел немного остыть и не вызвал ожоги. Вероника в растерянности посмотрела на мисс Леону, но та совершенно спокойно осматривала Веронику. «Почему она ничего не делает? Ребенок впал в истерику. Будет только хуже» в панике подумала девушка.

Сауле тем временем продолжала кричать, все больше и больше теряя контроль. Она начала трясти головой, словно пытаясь скинуть с себя что-то неприятное.

— Уходи, уходи, уходи! — верещала девочка, хватаясь за вазу с явным намерением пульнуть ее в Веронику.

Вероника поспешно встала, и быстрым шагом направилась к выходу. Никто не сделал никаких движений, чтобы остановить ее. С трудом открыв массивную входную дверь, она выбежала на улицу. Но даже отсюда она все еще могла слышать бешеные крики Сауле, вместе с каким-то стуком. Вероятнее всего, девочка била какую-то твердую поверхность чем-то тяжелым.

Вероника попробовала выдохнуть, но почему-то получилось только вдохнуть. Тело отказывалось слушаться. «Что это только что было? Почему никто не сделал ничего, чтобы остановить этот беспредел?» в панике думала девушка. У нее даже немного поднялась температура. Она отчаянно пыталась осмыслить, что так напугало девочку, и почему никто ничего не сделал? Неужели ожидалось, что сама Вероника сможет успокоить незнакомого ребенка на самой первой встрече? Звучало как отборный бред. Девушка нервно сглотнула, понимая, что сегодня она чудом избежала опасности не просто эмоционального абьюза, но и вполне такого физического. Та ваза, которую швырнула в нее девочка, была полностью стеклянной. А что бы случилось, если бы она попала? По телу девушки прошли мурашки…Такие знакомые мурашки… Те мурашки, которые она хотела бы забыть…

***

Версейлс, Кентукки, прошлое

— Десять баллов если попадете в голову или живот, и пять баллов если попадете в руку или ногу, — озвучивал условия «игры» Джерад, а мальчишки внимали своему лидеру, вытаскивая из карманов заранее собранные камни.

Тенгу стояла, хмуро рассматривая их. Она знала, что нет никакой пользы в том, чтобы плакать или умолять остановиться. Бежать ей тоже было некуда. Ее мозг лихорадочно искал какой-то выход. Скорее всего, Джерад уже давно заприметил, что она часто прячется этом в подвале и специально поджидал ее.

— Кто хочет быть первым? — раздувая ноздри от возбуждения, спросил Джерад.

Почему-то никто не вызвался первым.

— Трусы, вы что действительно боитесь, что она ведьма, и что-то нам сделает? Ну же, смелее — захохотал Джерад.

Ближайший к нему мальчик, которого звали Том, густо покраснел, и гордо вскинув подбородок, сказал:

— Я буду первым.

— Давай-давай.

Тенгу сконцентрировалась, готовясь к тому, что сейчас нужно будет уклоняться от летящих камней. Первый камень летел ей прямо в живот, но она успела отпрыгнуть, и он попал ей в ногу. Девочка вздрогнула от резкой боли, но не закричала и не заплакала. Мерзкое улюлюканье эхом разлетелось от бетонных стен, и влажный затхлый воздух заполнил запах крови. Или, может, ей это только показалось?

— У меня пять, — возбужденно послышался голос, который для Тенгу звучал словно из под воды.

— Я следующий, — послышался нетерпеливый голос второго. Мальчики определенно входили в азарт.

Следующий камень пролетел мимо — Тенгу успела вовремя отскочить. Та же самая участь постигла двух других мальчиков. Хрупкая маленькая девочка 6-и лет с длинными спутанными волосами умудрялась ловко уворачиваться. Лицо Джерада выражало кайнюю степень разочарования.

— Погодите, я хочу посмотреть, как она будет жрать землю, — наконец выкрикнул он.

Он потянулся к старому пыльному горшку с завядшим растением, и зачерпнул сухой землю. Тенгу воспользовалась моментом, чтобы улизнуть, но ее поймал Том и Майкл. Майкл в их компании был самым старшим. В этом году он выпускался. Самым необычным было то, что он также, как и остальные беспрекословно слушался 9-и летнего красавца Джерада. Что-то в этом маленьком мальчике было такое, что подчиняло.

Тенгу с отвращением заметила как зрачки Джерада расширяются от предвкушения.

— Но как же…, — начал было пацанчик, который так и не успел поиграть в камни, но Джерад остановил его движением руки, и тот благоразумно заткнулся.

Майкл держал голову и руки Тенгу, не давая ей и пошевелиться, а Том держал ей ноги, пока Джерад медленно подходил к своей жертве. С отвратительной усмешкой он надавил ей на челюсть, чтобы она открыла рот и начал пихать ей землю:

— Жри, зараза, жри давай.

— Жри, жри, жри, жри — вторил ему хор голосов.

Тенгу протяжно мычала и пыталась вырваться, но у 6-и летней малявки не было никакого шанса против мальчишек из старших групп.

Напихав полный рот земли, Джерад начал двигать нижнюю челюсть девочки, имитирую жевательные движения.

— Оставьте ее в покое! — послышался звонкий голосок.

— Это еще кто такой? Хочешь присоединиться?

На пороге стояла красивая маленькая 8-и летняя девочка с восхитительным белым бантом.

— Как вам не стыдно?! Я уже позвала мисс Элионору и она придет с минуты на минуту, — предупредила она.

— Сворачиваемся, пацаны, — в панике закричал Том.

— Ну уж нет, вы все останетесь здесь до прихода воспитателей, — бесстрашно сверкая глазами, сказала девочка, но мальчики уже буйным стадом протискивались с узкую дверь, игнорируя слабые попытки девочки задержать их, пока в конце концов девчушка не осталась один на один с Тенгу.

Она бросила опасливый взгляд на эту странную рыжую. О ней что только не говорили, и девочка соврала бы, если бы сказала, что не боится. Но все же она заставила себя приблизиться и опуститься на корточки.

— Тебе не больно? — с сочувствием спросила девочка, и отпрянула, встретив мрачный враждебный взгляд. В полутьме подвала серые глаза Тенгу казались почти светящимися словно у кошки в темноте, и у девочки невольно пошли мурашки толи от страха, толи от восхищения. Не было ничего удивительного, что ее называли ведьмой. И рыжие волосы здесь были ни при чем.

Тенгу не спеша сплюнула землю прямо на пол между ними, и затем медленно спросила:

— Что тебе нужно?

Девочке захотелось заплакать от обиды, но она взяла себя в руки и старательно пряча слезы, протянула руку вперед:

— Я Маргарет, а ты, наверно, Тенгу? Я слышала о тебе. Тебя скоро переведут к нам в группу и мы сможем часто видеться. Тебе понравится у нас. Мисс Патит очень добрая.

Тенгу ничего не ответила и только продолжила сверлить свою спасительницу пристальным взглядом своих необычных глаз, явно все еще ожидая ответ на свой вопрос.

— У нас тут много чего говорят о тебе, но я думаю, что ты хорошая. Давай дружить.

Тенгу не протянула руку в ответ, а просто встала и медленно пошла к выходу, оставляя кровавый след, а Маргарет так и осталась наблюдать за нелюдимой чудачкой.

Если бы она тогда знала, что буквально через год, они с Тенгу станут самыми близкими подругами, то, возможно, тогда она бы не плакала так горько.

***

Вероника с трудом сосредоточилась на настоящем. Призраки прошлого все еще стояли перед ее глазами, но она заставляла их исчезнуть. Просто так совпало, что ситуации были так похожи, что она ненароком окунулась в свое прошлое, и снова была той маленькой шестилетней Тенгу, которая оказалась беззащитна перед натиском старших мальчиков.

Тогда ее спасла Маргарет, но сейчас Маргарет больше не придет. Маргарет больше нет. Уже знакомая боль сковала ее сердце, заставляя его разрываться.

Может быть, она выросла и стала взрослой, но повела она себя совсем как та маленькая Тенгу, которая видела только один выход — скрыться как можно дальше и как можно скорее.

Если бы у нее был шанс снова прожить это дурацкое собеседование, то что бы она сделала?

Девушка во всех красках представила себя с достоинством высказывающую мисс Леоне свое недовольство воспитанием ребенка. Она смахнула невольную слезу. К сожалению, возвращаться в прошлое она не умела, и ее позорный побег надолго запомнится всем обитателям коттеджа. Она попыталась еще раз подумать о том, какая цель была у этой встречи.

Так и не найдя ответа для себя, она пришла к выводу, что это просто был жестокий розыгрыш богатеньких, чтобы посмеяться над жадными до денег людьми. Теперь ей стало понятно, почему никто не уточнял никакой информации о ее опыте и рекомендациях. Как выяснилось, это и не собеседование было вовсе, а просто жестокий юмор для тех, кто ищет себе новых развлечений.

Девушка повернулась и с максимальной скоростью, которую позволяли ее немаленькие каблуки, поспешила уйти подальше от этого ужасного места. На глаза навернулись непрошенные слезы, и она не стала убирать их. Все равно она здесь в лесу, и никто ее не видит. Та горечь, которая съедала ее этой ночью и чувство беспомощности вернулись с двойной силой.

— Какая я дурочка, что повелась! Ненавижу! — в воздух крикнула она. Парочка птичек, находящихся поблизости, потеряла любовный настрой, и полетела в поисках более спокойного места.

Ее грудь сдавливало от боли и обиды. Вероника дала себе время, чтобы отдышаться, и заставить себя мыслить трезво. По сути, ничего страшного не произошло. Всего лишь неудачное собеседование. Подумаешь. С кем не бывает? Будет другое, более удачное. В конце концов, Вероника молодая, талантливая и толковая. Многие захотят взять ее на работу. И все же, чувства не отпускали. Ее сердце горело от злости на тех, кто имел достаточно власти, чтобы играть на чувствах других людей. Должно быть, они сейчас хорошо повеселились от вида ее напуганного лица и поспешного ухода.

Только выйдя из леса, она позволила себе начать думать о том, куда идти дальше. Логика подсказывала ей вернуться домой, поесть нормально, и снова начать поиск вакансий. В крайнем случае, написать Свете с просьбой подкинуть какую-нибудь минимальную сумму. Но почему-то ей была противна даже мысль о том, чтобы возвращаться домой. Она не чувствовала себя готовой к новой встрече с Андреем. Ей совершенно не хотелось новых советов, как ей распорядиться финансами или где ей искать подработку. Мысль о том, чтобы показаться Андрею себя слабой и уязвленной вызывала тошноту.

Девушка в отчаянии завертела головой, не понимая, что ищет, и от этого ощущение пустоты и какой-то сдавленной боли стало еще сильнее. Хотелось закричать, хотелось забиться в угол и расплакаться, хотелось вернуться в этот дом и высказать мисс Леоне в лицо все, что она думает о их жестоких шутках.

В конце концов, Вероника приняла решение пойти домой, и не делать глупостей. Живот издал утробное урчание, напомнив ей, что она пропустила завтрак. По привычке рука девушки потянулась к кошельку, чтобы попробовать найти там какие-то копейки, которые она могла упустить ранее. Кошелек оказался пустым, за исключением мятой бумажки, которая каким-то образом попала туда. «Вечно у меня скапливается какой-то мусор» разозлилась на себя Вероника, решив выкинуть бумажку, но внезапно сердце ее ёкнуло, когда она увидела, что это был телефон Максима. По сути его надо было выкинуть, но она почему-то стояла, и ничего не делала.

Затем она совершенно неожиданно для себя взяла телефон, и начала вбивать цифры с бумажки. Ее рука дрожала, и она два раза ошиблась, нажимая на кнопки. Послышались долгие гудки. Дыхание Вероники перехватило. Она уже знала, что совершает большую ошибку. Она же сама его и оттолкнула. Что еще могло их связывать? И все же она все также стояла и слушала длинные гудки. Она понятия не имела, что скажет, когда услышит его голос, но просто не могла себя заставить нажать на кнопку завершения вызова.

— Я слушаю, — услышала она серьезный мужской голос.

— Ма-максим?, — ее голос звучал жалко и почти пискляво от недавно пролившихся слез.

— С кем имею честь?, — спокойно спросил Максим.

— Ве-вероника, — ответила она, и затем громко икнула прямо в трубку. Ей стало очень неловко, и она поспешно добавила, — прости.

— Вероника, привет. Как твои дела? — голос Максима звучал очень удивленно.

— Х-хорошо… То есть, не очень — ответила она, — Мы могли бы встретиться?

— Конечно. Как насчет, в центре у того же кафе, где мы расстались? Я возьму Алика. Через час тебе будет нормально?

— Да, я буду тебя ждать, — сказала она слишком поспешно, а затем после небольшой паузы добавила, — спасибо.

— Давай, до встречи, — сказал Максим и телефон отключился.

Пару минут она стояла как оглушенная, пытаясь осознать, что она только что сделала. Ее начало трясти, и совсем не от холода. Она обняла себя, пытаясь успокоиться, но дрожь стала только сильнее. Вероника убедила себя дышать глубоко, и сделала несколько циклов дыхания, делая выдох в два раза медленнее. Тело начало слушаться и она почувствовала, как ее мышцы расслабляются. Она нетвердыми шагами направилась в сторону того же кафе, где они сидели с Максимом после ее чудесного спасения.

Ей казалось удивительным, что она все-таки решилась на это. Но еще более удивительным было то, что он согласился. Он не спросил ее ни о причине звонка, ни напомнил ее прошлое грубое поведение. Просто согласился с ее предложением, и все. И это было странно. Спроси он хоть слово, или вырази хоть каплю неудовольствия от ее звонка — и она пошла бы на попятную, извинившись за свое неуместное поведение. Но он просто принял ее звонок, как нечто естественное. И это сбивало с толку. В голове тут же зазвучал голос Светы: «Почему в отношениях все не может быть просто?». Как ни странно, иногда в отношениях действительно было все просто, даже если на первый взгляд все было сложно. Неуместный парадокс заставил Веронику ухмыльнуться.

Необычность ситуации также подчеркивалось тем, как быстро Максим нашел для нее время. Буквально сразу же. А ведь это был будний день. Неужели у него нет работы? Девушка вспомнила, как Максим вполне спокойно находил время для того, чтобы следить за ней, и пришла к выводу, что у него, скорее всего, довольно гибкий график.

Добравшись до кафе, она в первую очередь зашла в туалет чтобы как-то привести себя в порядок.

Холодная вода была просто как бальзам для ее раскрасневшихся глаз. Она смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Ее отражение выглядело просто ужасно. Макияж размазался, и она начала судорожно искать косметичку, чтобы подправить это безобразие. Глядя себе прямо в глаза, Вероника спросила себя, что ей нужно от этих двух незнакомых мужчин, но ответ ускользал. Что она могла хотеть? Просто поговорить? Проплакаться? Зачем? Все это было неправильно, и в то же время почему-то ощущалось правильным.

Мысли снова вернулись к Андрею, и Веронику захлестнуло чувство вины. Получалось, что она встречалась в двумя незнакомыми мужчинами в кафе с непонятной целью, в то время как ее мужчина наверняка находится дома в одиночестве, и даже предположить не может, что она способна на такие действия. Это не то, что будет делать примерная девушка. Но желание увидеть Максима пересиливало чувство вины. Ее подташнивало то ли от страха, то ли от обиды, то ли от усталости, толи от всего вместе.

В конце концов Вероника вышла из кафе, и осталась ждать у входа. Сердце екало при виде каждой приближающейся машины. Через какое-то время она устала вздрагивать и просто присела на лавку поблизости и достала свой телефон, чтобы не упустить возможный звонок.

— Вероника! — услышала она уже знакомый голос.

Максим с серьезным выражением лица быстро приближался к ней. За ним еле успевал Алик.

— Привет, — невесело сказала она.

— Что ты так сидишь сиротливо на этой скамейке? Ты не замерзла? Ты не голодна? — забрасывал ее вопросами Максим, а она тупо смотрела на него и пыталась собраться с мыслями.

Алик заметил ее замешательство и игриво подмигнул ей.

— Давай подождем пока «синдром мамочки» у данного субъекта иссякнет.

Вероника покраснела. В последний раз, когда она разговаривала с этим мужчиной, она отказалась отвечать на его вопросы, грубо пресекая любые разговоры, а он сейчас вел себя так, будто они дружат уже много лет. Подмигивает, шутит. От этого она почувствовала еще более сильное смущение, которое, как ни странно, действовало на нее довольно целительно. Во всяком случае, оно полностью выкинуло из ее головы все мысли о ее недавнем «собеседовании».

— Зайдем в кафе поговорить?, — наконец спросил Максим.

— Да, — тихо согласилась она и встала.

Время было довольно ходовое, и это было сразу заметно по количеству посетителей, и громкой музыке, которую постоянно приходилось перекрикивать.

— Будешь что-нибудь заказывать?, — спросил Максим.

Вероника собиралась отказаться, но ее желудок «взял все в свои руки», издав «песню влюбленного кита». Девушка моментально покраснела как рак.

— Понятно, — сказал Максим.

Уголки его губ даже не дрогнули, но в глазах появилась улыбка. Он попытался подозвать официанта, но в зале не оказалось свободных работников.

— Немного подождем, — спокойно заключил он, рассматривая Веронику.

Девушка буквально несколько минут назад была в туалете, подправляя свой макияж, и все же не могла не задаться вопросом о том, какой ее видят мужчины напротив. Слабенькой и жалкой? Привлекательной? Интересной? Разочаровывающей? Она хотела бы не думать об этом, но почему-то в этот момент ответы на эти вопросы начали иметь какое-то особенное значение.

— У тебя что-то случилось?, — продолжал допытываться Максим, на что его перебил Алик.

— Макс, ну прекрати ты пытать девушку, сейчас она сама все расскажет. Да, куколка?

Необычное обращение зацепило слух, но почему-то не вызвало отторжения, хотя обычно Вероника довольно негативно относилась к фривольному мужскому поведению. «Солнышки», «принцессы», «заи» и «кошечки» пресекались ей на корню. Она благодарно кивнула. Ей правда было очень тяжело собраться с мыслями, и Максим не упрощал ей эту задачу своим беспокойством.

Максим согласился и замолчал, выжидающе смотря на нее, а она медленно начала говорить:

— Я хочу сказать, что искренне сожалею о твоей потерянной девушке. Правда. Представляю, что ты пережил.

— Спасибо, — растерянно сказал Максим.

В зале повисла неловкая тишина. Вероника посмотрела на мужчин. Максим явно чувствовал себя не в своей тарелке, и не знал, о чем просить или что сказать. Алик же, напротив, сидел абсолютно спокойно и молча с некоторым любопытством рассматривал ее своими темными блестящими глазами.

Так прошло несколько минут. В конце концов Максим спросил:

— Ты хотела встретиться, чтобы сообщить нам об этом?

Его голос был совершенно спокойным, но тон был довольно прохладным. От этого вопроса Вероника еще больше оробела. Она не ожидала, что ей будет так тяжело говорить и она не знала, что ей сказать. В конце концов она решилась на правду:

— Не только… Я… Мне… Если честно… Я… Я просто захотела поговорить с вами.

Максим открыл рот, и тут же закрыл, а Алик взял инициативу на себя.

— Поговорить? И это после нашего такого интересного знакомства? Наверно, по жизни ты девушка «стихийное бедствие». Дай угадаю.По знаку зодиака, ты, наверное, близнецы.

— Я не верю в гороскопы, — неприязненно сказала девушка, избегая отвечать на основной вопрос.

— Вот как? Почему? — спросил Алик.

— Мне кажется, что это очень легкомысленно строить какие-то теории о характере человека по дате его рождения. Характер формируется окружением и немного генетической расположенностью, а не Меркурием на орбите Луны под прикрытием Юпитера. Не хочу никого обидеть здесь, но это просто фигня какая-то.

Ее тон был довольно жестким, но в душе она испытывала непонятное волнение, боясь, что и правда может задеть своих новых знакомых. Но опасения ее были напрасными. Алик с удовольствием откинулся на спинку своего стула, и сказал, повернувшись к Максиму:

— Она мне нравится.

Максим тоже тепло улыбнулся. После секундного замешательства он аккуратно сказал:

— Карине тоже не нравилась астрология.

При упоминании пропавшей девушки Вероника испытала неприятное замешательство. Она, конечно, не строила иллюзий, прекрасно понимая, что Карина является единственной причиной того, что Максим и Алик так быстренько приехали, и все же ее упоминание вызвало в Веронике какую-то досаду.

Веселые темные глаза Алика насмешливо поблескивали. Почему-то у девушки сложилось впечатление, что он понимает то, что происходит в ее голове.

— Так для чего ты здесь? — напомнил он, выводя ее на ответы на неудобные вопросы.

— Я… — начала было она, но запнулась, так и не найдя, что сказать.

Алик уже в открытую наслаждался сложившейся ситуацией, наблюдая за все более и более смущающейся девушкой. Максим, напротив, хмурился, и в конце концов все-таки «пришел ей на помощь»:

— У тебя что-то произошло? — спросил он.

Вероника отрицательно покачала головой.

— Нет… То есть, да… Моя жизнь рушится.

Последние слова вылетели еще до того, как она успела осознать, что именно говорит.

— И поэтому ты решила поговорить с преследующими тебя маньяками?.. Чтобы она развалилась теперь уже наверняка? — лукаво спросил Алик.

— Да… То есть, нет… Не путай меня, — рассердилась Вероника.

— Кажется, особых усилий и не требуется, чтобы тебя запутать. Ты и сама отлично справляешься — устало потирая переносицу, произнес Максим.

— Я… хочу сказать, что кто-то пытается разрушить мою жизнь. И я уверена, что ваша Карина как-то связана с этим — в конце концов выпалила Вероника.

— Знаешь, это звучит как инфантильное желание свалить на кого-то ответственность за себя и свою жизнь — подытожил Алик.

— Я хочу разобраться в том, что происходит в моей жизнью, и раз уж мы поняли, что Карина как-то связана со мной, то, возможно, это поможет вам найти ее, — начала торопливо оправдываться Вероника.

Она, конечно, не ожидала дифирамб в свою честь после их прошлой встречи, но все же эта холодность ее удивила.

— Помнится, ты говорила, что уже сказала все, что знаешь о Карине, и тебе нечего добавить. Знаешь, я вынужден с тобой согласиться. Похоже, тебе и правда нечем помочь — спокойно, но твердо сказал Максим.

— Да, знаешь, я тоже почему-то решила, что я не особо вам нужна, когда ты предложил встретиться уже через час после моего звонка, — иронично изогнула бровь Вероника.

— Извини, справедливо замечено. Тогда скажи, почему ты думаешь, что Карина может быть связана с тем… что у тебя что-то не получается в жизни?

Максим запнулся, и немного покраснел. «Он тоже считает, что я сваливаю ответственность за свои неудачи на другого человека, даже не успев послушать, что у меня случилось» с раздражением поняла она.

— А ты так не думаешь? Смотри, твоя девушка недавно пропала, и у меня в жизни недавно начало происходить что-то непонятное. Конечно, не факт, что это связано. А вдруг все-таки мы найдем какую-то логику? Что мы теряем? Тогда поможем и мне, и Карине. Что скажешь?

— Да, правда ничего не теряем. Кроме времени, — жестко оборвал ее Максим.

Вероника неожиданно встала. Оба мужчины вздрогнули от ее внезапного движения.

— Тогда больше не смею претендовать на твое золотое время. Успехов с поисками, — ровным голосом сказала девушка.

Она развернулась, но Максим тут же поймал ее за запястье. Когда он заметил свой собственный жест, на его щеках тут же заиграл заметный румянец.

— Погоди. Что происходит-то у тебя в жизни?… Помимо того, что я уже знаю.

Вероника возликовала. Внутри себя она совершенно не была уверена, что ее «маневр» сработает, и была готова действительно «уйти ни с чем», и все же она почувствовала заметное облегчение от того, что ей не дали уйти. У нее много что происходило, но сейчас было важно выделить самое непонятное, что могло зацепить интерес парней.

— Мне кажется, кто-то следит за мной.

— Все верно, это был я, — нахмурился Максим.

— Нет, кто-то помимо тебя. Я временами чувствую на себе чей-то взгляд, и окружающие меня люди начали говорить, что я совершала некоторые действия, которых на самом деле не было. Я уверена, что кто-то осознанно вмешивается в мою жизнь.

По лицу Максима она поняла, что попала в точку. Должно быть, он так и не отпустил ту ситуацию с балкой. Девушка нашла это приятным. Чужое неравнодушие грело, заставляя чему-то внутри очень сладко сжиматься. Она по прежнему считала, что случай с балкой был всего лишь случайностью, но по поводу всего остального она не была так уверена.

— И почему ты думаешь, что это связано с Кариной?

— Даже не знаю. Смею предположить, что это как-то связано с пачкой моих фотографий в ее шкафу, — язвительно ответила девушка.

— Я понимаю, как это выглядит, но я уверен, что этому найдется какое-то логическое объяснение. Карина никому не желала зла. Это самая светлая и любящая девушка, которую я когда-либо знал, — начал поспешно оправдывать свою сбежавшую девушку Максим.

— Я не спорю с тобой. Тебе определенно лучше знать. Просто я бы посоветовала ей выбрать немного другое хобби. Это может показаться странным, или даже шокирующим, но ее хобби не вызывает во мне огромных всплесков счастья почему-то.

— Ты не можешь вот просто взять и бросаться такими обвинениями, — внезапно к Максиму подключился Алик, и было видно, что и его заявление Вероники задело за живое.

— А я ничего еще и не сказала, и никого ни в чем не обвиняла. Я хочу вам рассказать, что у меня случается в жизни, а вы уж сами решайте, может ли это быть связано с Кариной.

Сказав это, она испытала немыслимое облегчение, словно заноза, которая давным-давно ее беспокоила, наконец-то была выдрана с корнем. Это было просто чистое блаженство — наконец-то поделиться тем, что ее волнует в связи с этими последними непонятными событиями, с кем-то, кто выслушает. И, скорее всего, не будет вертеть пальцем у виска. Ну, или хотя бы не сразу. До этого момента она даже не подозревала, как сильно ей это нужно.

Максим сделал последнюю попытку выцепить официанта. Алик, который сочувственно наблюдал всю эту картину, сказал:

— Я предлагаю поехать с нами и все хорошо обсудить. Я все понимаю, у тебя парень и все-такие, но просто разговоры навряд ли как-то навредят.

Максим посмотрел на него со удивлением, а затем добавил от себя:

— Думаю, что Алик прав. Сложно говорить обо всем в этом темном кафе под эту бешеную музыку. Поехали с нами.

Вероника осмелилась поднять глаза. Две пары глаз не отрываясь смотрели на нее, но так по разному ощущался их взгляд. Взгляд Максима было сосредоточенным и немного хмурым. Алик же смотрел на нее с любопытством, как будто она была маленьким зверьком, и ему было крайне интересно, какое движение она сделает в следующий момент.

Вероника задумалась. Их предложение звучало совершенно безумно. Они отвезут ее неизвестно куда. Это при том, что она их совершенно не знает. Но каким-то необъяснимым образом именно это предложение отвечало ее самым глубинным запросам. Просто поговорить с тем, кому есть до нее дело. Разобраться. Звучало как то, что надо. Вероника еще раз посмотрела в лица парней и пытаясь отследить какие-то признаки недоверия в себе, но ничего не находила.

— Договорились, — сказала она.

Максим удивленно заморгал. А вот Алик выглядел так, словно именно такой ответ и ожидал.

— Тогда не будем откладывать, — деловито сказал Алик, — садись в машину.

— Что, прям сейчас? — спросила девушка удивленно, хотя сама только что согласилась.

— Именно, прям сейчас, куколка, — игриво подмигнул ей Алик.